ТАЙНАЯ ИДЕЯ ВОЛЬНОГО ЕДИНСТВА
15 лет последнего боя Савимби
Чуть в России что не так, начинают поминать Африку. «Северная Нигерия» и т.п. А ведь Африка — это прекрасная природа, великая культура, героическая история. У африканцев есть чему поучиться. Например, как бороться и побеждать. Как раз сегодня впору об этом вспомнить: 15 лет назад погиб Жонас Савимби. Ангольский партизан и мировой политик. Социалист-революционер и просто хороший парень. Очень вежливый человек. Чёрный Дракула и Синяя Борода в одном флаконе.
Жонас
Родился он 3 августа 1934 года в селении под названием Мунанго. Имя ему родители дали вполне типичное для христиан — Жонаш. В СССР и России обычно переводили — Жонас. Ванька, если по-нашему. Расово — эталонный негр. Этнически —овимбунду, племя воинствующей деревенщины. Жонасу Савимби предстояло прославить своё племя и стать самым известным в мире его представителем.
Сакайта, дед Жонаса, ещё в 1902-м восстал против португальцев, чем снискал вечное уважение ангольского народа. Лоте, отец Жонаса, решил: «Мы пойдём другим путём» — и сделал административно-техническую карьеру. Пошёл работать на железную дорогу, дорос до начальника станции. Жонас не отставал от отца, а потом не отстал и от деда.
Грыз гранит науки. Наматывал на ус жизненные премудрости. Твёрдо усвоил: можешь делать — делай, не можешь — смоги. Как европейские колонизаторы, от которых он воспринял упорство и жестокость. Впрочем, жестокости он учился и у своих чернокожих предков. Смесь получилась взрывоопасная.
Закончив среднюю школу, Жонаш отправился в метрополию. Там он намеревался стать квалифицированным медиком. Да вот беда: в вузах тогдашней Португалии в нагрузку к основному курсу давали ещё и идеологию. Если переводить на современный русский, внушали духовные скрепы. Суть вкратце была такова: ходи в церковь и не мути воду.
Жонасу это не понравилось. Религией он не увлекался (хотя уважал), а мутить воду было его любимым занятием. Сколотив банду чёрных единомышленников, начал готовить акции протеста. Против салазаровских духовных скреп и колониального угнетения.
Дело серьёзное. Салазаровские чекисты (зачёркнуто) пидешники (сотрудники тайной полиции ПИДЕ) взяли чёрного парня в разработку, и ему пришлось бежать. Бродя по карте Европы, рука остановилась на Швейцарии. Что ж, туда и поехал. Сначала в Лозанну, затем во Фрибур. Поступил в местный университет, на этот раз избрав экономику, социальные и политические науки. Лечить надо всё общество. В перспективе — мировое, но для начала — ангольское.
Жонас не на шутку увлёкся идеями Мао, которого читал шире, чем «Маленькую красную книжку». Многое ему понравилось у товарища Председателя. Особенно приглянулась тема о вооружённом сообществе крестьян. Чтобы защищать себя от белых, чёрный должен иметь оружие. Чтобы защищать себя от плантаторов, крестьянин обязан твёрдо освоить автомат. Как говорили масоны, а вслед за ними советские пионеры: «Будь готов! Всегда готов!»
Кстати, о тайных обществах. Савимби любил всё тайное и непознанное. Его мировоззрение спустя годы назвали «тайной идеологией Юниты». Хотя где тут тайна? Мочи феодалов, капиталистов и прочих угнетателей. Но звучало красиво. Многие шли к Савимби именно потому, что им хотелось открыть тайну.
В университете Жонас общался с ультралевыми радикалами, коими тогда кишела Западная Европа. Он им про идеи Великого Кормчего, они ему про Бакунина и Прудона. Он им про анархизм, они ему про новомодного Сартра. Всё это он творчески перерабатывал. Кое-что отринул, кое-что экспроприировал в свою «тайную доктрину».
Получив диплом, Жонас немедленно включился в работу только что созданного Национального фронта освобождения Анголы (ФНЛА). Кстати, изначально эта организация носила аббревиатуру УПА (Союз народов Анголы), и коммунисты всего мира его поддерживали. СССР за УПА — да, было такое.
Фронт сформировал «правительство в изгнании», и Савимби стал министром иностранных дел. Обаяние белозубого Жонаса оценивалось как мировой феномен. Он ездил по разным странам и очаровывал всех. Больше всего ему в те годы нравилось ездить в Китай, переживавший «культурную революцию». СССР на этом фоне заметно проигрывал. Скучные речи гробовых вождей никогда не нравились Савимби. Но до поры до времени он на рожон не лез.
Пары лет Жонасу хватило, чтобы понять: в антиколониалистском лагере царит бардак. Агостиньо Нето, глава коммунистического МПЛА (Народное движение за освобождение Анголы), сросся с советскими ревизионистами. Холден Роберто, лидер ФНЛА и непосредственный начальник Жонаса, грезит восстановлением древней монархии и древних традиций. Спрашивается, чем он лучше салазаровских «духоскрепов»?
Юнита
13 августа 1966-го Савимби собрал в родной деревне свою братву и объявил: мутим новую движуху. Национальный союз за полную независимость Анголы. Сокращённо — UNITA, Юнита («Единство»). В качестве основополагающей концепции юнитовцы приняли ту самую «тайную идеологию». Ангола должна была стать независимой и социалистической. Но не просто социализм, а чёрный социализм крестьянской вольницы! Вот где суть.
Главарём становился Жонас Савимби. Такое вот сочетание низового коллективизма и верховного вождизма. Дисциплина шла рука об руку с солидарностью. Без сомнения, этот принцип Савимби позаимствовал в Китае, где безоговорочное главенство Мао Цзэдуна формально не противоречило «самоорганизации масс».
Символом Юниты стал чёрный петух на красно-зелёном фоне, приветствующий Солнца. Люди, имеющие отношение к российской тюремной субкультуре, знают, что у этой птицы не очень хорошая слава. Хотя птица вообще-то грозная, если клюнет, может и убить ненароком. Но у жителей Анголы, несмотря на её поразительную похожесть на Россию, нет негативного бэкграунда, связанного с петухами. С другой стороны, и русские, как видим, с удовольствием празднуют наступление Года Петуха.
Поначалу «мировая общественность» смотрела на движения новорожденной организации не то чтобы с иронией, а скорее с недоумением. Типа, куда этого странного парня занесло? Сидел себе спокойно в министрах «правительства в изгнании», жил не тужил. Многие всю жизнь так сидят и довольны. Хоть «правительство Тибета в изгнании», хоть «русская православная церковь за границей».
Нет, надо было уйти в джунгли. И, что интересно, тема пошла! Бойцов было хоть и немного, но их количество неуклонно росло. Партизанская война началась практически сразу, под Рождество 1966-го. В этот день юнитовцы атаковали город Тейшейра-ди-Соуза (сейчас называется Луау). Далее началось развёртывание баз на востоке страны. Почему на востоке? Ответ прост: именно там, особенно в провинции Мошико, больше всего овимбунду.
Племенной фактор в ангольской войне играл огромную роль. Основу просоветской МПЛА составляли амбунду и мулаты. Основу ФНЛА — баконго. Стержнем Юниты — или, как обычно пишут, УНИТА — стали овимбунду. И всё же идейный момент тоже имел место быть. Если человек любил волю, то он становился юнитовцем, даже не будучи овимбунду. Одним из таких «чужаков» был Антониу Дембу (по-русски чаще пишут Дембо, но это вряд ли точно). Командир личного спецназа Савимби. Жонас называл его братом.
Действовали братки Савимби резко, чётко и жёстко. Стремительно появлялись из небытия, стреляли по португальским патрулям из китайских «калашей», после чего сразу исчезали. Основные операции проходили вдоль Бенгельской железной дороги, где некогда ходил с флажком вдоль вагонов Лоте Савимби, отец Жонаса. Места знакомые.
Харизматичный Савимби привлекал к себе всё больше и больше людей. Со временем выяснялось, что не такой уж он маоист. Стал бы настоящий маоист говорить, «Ангола отвергает марксизм»? А Жонас так говорил: типа, у Анголы свой путь. Китайские советники не смели возражать. Мало ли, вдруг одумается? Да, впрочем, и сам Мао любил творчески переосмыслить былые догматы. Потому в Пекине не особо парились по этому поводу.
Бывало, бойцы Савимби именовали своего команданте чуть ли не Всевышним. Но Холдена Роберто его соплеменники-баконго тоже возносили до небес. А образованные и зажиточные горожане-амбунду — именно они вместе с мулатами составили костяк коммунистического МПЛА — развили тривиально-советский «культ личности» Агостиньо Нето. Вот и выбирай.
25 апреля 1974 года совершилась Португальская революция. Новые власти приступили к деколонизации. В Мозамбике, Гвинее-Бисау, на Островах Зелёного Мыса и Сан-Томе и Принсипи было проще — сдавали ключи единым антиколониальным движениям марксистского толка. Но в Анголе каша заварилась покруче, там конкурировали три враждующих партии: коммунисты Нето, консерваторы Роберто, социалисты Савимби. Поскольку поначалу среди португальских революционеров доминировали прокоммунисты, они предпочли МПЛА. Которое плотно курировал международный отдел ЦК КПСС.
Война
День провозглашения независимости, 11 ноября 1975-го, официально дал старт ангольской гражданской войне. Растянувшейся на четверть века с лишним.
Холден Роберто со своей ФНЛА пытался брыкануться на севере. Но уже к марту 1976-го его окончательно обломали. Традиционные ценности баконго и небольшой отряд европейских платных интернационалистов не устояли против регулярных кубинских войск с советскими танками. А вот на востоке и юге оказалось куда сложнее. И не потому, что на помощь УНИТА пришли войска ЮАР. Их-то кубинцы, несмотря на подготовку и оснащение, раскатали достаточно быстро.
А вот «бандитов Савимби» ни ФАПЛА (правительственная армия МПЛА), ни кубинский экспедиционный корпус осилить никак не могли. За пятнадцать лет их численность выросла в тридцать с лишним раз — до 65 тысяч в 1990 году. Для партизанской армии вполне себе цифра. Вооружённые силы освобождения Анголы (ФАЛА, так официально называлась армия Савимби) делились на фронты, колонны, бригады, роты и т.д. Штаб-квартира — в легендарной Джамбе, Городе Слонов. Именно в Джамбе 2 июня 1985 года собрались на мировую конференцию антикоммунистические повстанцы Азии, Африки и Латинской Америки. Созданный ими Демократический Интернационал получил название Джамбори в Джамбе. Военная база Юниты сделалась символической столицей мирового антикоммунизма.
На самом верху — главнокомандующий Савимби. При нём генштаб. Боевые повстанческие генералы Деостениуш Шилингутила, Арлиндо Пена, Паулу Лукамба, Жоаким Винама, Элиаш да Кошта Педру… Отдельно спецслужба БРИНДЕ («Национальная бригада защиты государства») Мартиньо Эпаланги. Очень серьёзная была контора, никак не слабее правительственной ДИСА. И всегда под рукой коммандос брата Дембу.
Военные авторитеты совмещались с партийно-политическими. Типичный пример — Абель Шивукувуку, партийный дипломат и военный разведчик. Ставший теперь продолжателем традиции Савимби в новой партии КАСА. Но некоторые на политике специализировались. Например, молодой-горячий Элиаш Салупето Пена (племянник вождя, как и генерал Арлиндо). Вице-председатель УНИТА Жеремиаш Шитунда. Начальник дипломатического аппарата Исайаш Самакува, возглавивший УНИТА после гибели Савимби.
В каждом военном подразделении был партийный политрук, замкнутый на генерального комиссара Жеральдо Сашипенгу. Поднимать боевой дух. Этого духа хватало на победные штурмы городов. Особенно часто брали, сдавали, снова брали и сдавали город Уамбо. Там Савимби основал свою первую столицу. Когда её захватывали войска МПЛА, политическое руководство Юниты откочёвывало в Баилундо, Город Большого Дома.
Вместе с партией развивалась и идеология. Тайное становилось явным. Сначала Савимби перегнал маоизм в радикальный афросоциализм. Зарядил самым яростным антикоммунизмом — и по собственной тяге к вольнице, и по обстоятельствам войны с коммунистическим правительством. А потом совместил социализм с либертарианством на базе традиций овимбунду и культа собственной личности. Вписавшись в мировой тренд 1980-х, добавил «чёрного рейганизма». Жонас Савимби с Рональдом Рейганом вообще очень нравились друг другу. Ведь и в Ронни было что-то разухабисто-шебутное…
Что влекло людей к Савимби? Люди и сами не всегда могли объяснить. Что-то в нём было... магическое. Именно так сказал после его гибели генерал правительственных войск Франсишку Афонсу. От его речей тянуло в бой. Наверное, потому, что Жонас сам любил людей. Особенно женщин. Не уважал, но любил. А ещё он любил организованность. Но не ту, где ходят по струнке и аплодируют по сигналу. Другую, с элементами махновщины. Любил и конструктивную критику. А вот неконструктивную не любил. Впрочем, ни той, ни другой он и не слышал. Потому как меры принимал заранее. По законам военного времени.
Не каждому соратнику Жонаса посчастливилось погибнуть от руки врага. По сей день неизвестно, кто убил неукротимого командира Давида Шингунжи — португальцы или свои (а из своих такой приказ мог дать лишь один человек). Его отец Кафунданга, первый начальник штаба УНИТА, умер якобы «от малярии», но в этом есть большие сомнения. Юнитовский министр иностранных дел Жорже Сангумба бесследно исчез в 1982-м. А из джунглей с довольным видом чавкали прикормленные крокодилы... Примерно тогда же, обвинённые в заговоре против вождя, погибли два брата Шидондо — Вальдемар и Анибал. Первый одно время был начальником штаба, второй его замом.
Тито Шингунжи, брат Давида и сын Кафунданги, убит вполне открыто, якобы как «агент ЦРУ». Случилось это в 1991-м. Вместе с ним завалили и посла Юниты в Португалии Фернанду Вильсона душ Сантуша.
Фернанду Вильсону ещё и с фамилией не повезло. Жозе Эдуарду душ Сантуш — с 1979-го преемник Агостиньо Нето, председатель МПЛА и президент Анголы. Многие опасаются, что пожизненный. Некоторые полагают, что по совместительству он ещё и тайный президент РФ — очень уж всё похоже устроено в «чёрной России» и «белой Анголе».
Кровь
Каждый год Савимби провозглашал генеральное наступление на столицу Анголы — Луанду. Каждый год сначала Нето, потом душ Сантуш провозглашали последнюю и решительную «контртеррористическую операцию» против УНИТА. Обе стороны возвращались несолоно хлебавши. Свергнуть МПЛА не удавалось даже в союзе с ЮАР и при поддержке Рейгана. Уничтожить УНИТА не удавалось даже в союзе с Кубой и при поддержке Брежнева, Андропова, Черненко и Горбачёва. Но летом-осенью 1987-го по обе стороны фронта уверились: вот и настал тот час.
Началась грандиозная битва при Куито-Куанавале. Город в юго-восточной провинции Квандо-Кубанго одним должен был открыть путь на Луанду, другим на Джамбу. Те и другие поставили на кон всё. Пробились больше полугода. С кровавыми боями прорывались то туда, то сюда. Устроили «африканский Сталинград». И — проиграли. Ни ФАЛА с южноафриканцами, ни ФАПЛА с кубинцами по концовке никуда не продвинулись.
Шла бы война по сей день, если бы не наш дорогой Михаил Сергеевич. Решивший, что западные кредиты нужнее идеологически близких режимов. По всему Земному шару пошло урегулирование локальных конфликтов. Москва сворачивала Холодную войну на условиях Вашингтона. Что касается конкретно Африки, то в советской прессе вдруг появились высказывания вроде «невозможно установление отношения между СССР и режимом ЮАР в том виде, в котором он существует сейчас». Типа как: «Нет ли у тебя ко мне вопросов?»
В 1988 году ЮАР и Куба согласились вывести войска из Анголы. Это значило, что МПЛА и УНИТА придётся искать соглашения. Как в Афганистане, в Никарагуа, в Камбодже. Мир менялся. Но не менялся Савимби. Зато менялся душ Сантуш.
Хитроумный Зе Ду — так по-домашнему кличут хозяина Анголы — провернул свою перестройку гораздо успешнее Горби. Все положенные слова из лексикона нового мышления он выучил назубок. Но ещё и научился превращать их в нужные ему дела. Что ни говори, даже «Единая Россия» всё же не КПСС. А вот МПЛА осталась собой. Хоть и поменяла марксизм-ленинизм на «демократический социализм», а партократию на «многопартийность».
В 1991 году душ Сантуш и Савимби встретились в Португалии и пожали друг другу руки. Договорились о либерализации режима. Это называлось Бисесские соглашения. Предполагалось, что УНИТА станет легальной партией, а ФАЛА частью новой национальной армии. Были запланированы многопартийные выборы. Войну, естественно, прекращали. И особо прекращали военную пропаганду обеих партий. Видать, уже тогда ангольцы задумывались о разрушительности не только обычных, но и информационных войн.
Зе Ду ни секунды ни собирался всего этого выполнять. Он откровенно выигрывал время, чтобы засадить со спины. Жонас, честно говоря, отвечал ему тем же. Он ведь не был наивен, прекрасно видел кидалово. И понимал, что мировое сообщество гораздо охотнее раскроет объятия бывшему коммунисту, сидящему на нефти, чем партизану из джунглей. Зачем международному капиталу Джамбори, если Холодная война уже выиграна? Одно беспокойство. Мало ли кого ещё соберутся освобождать контрас, моджахеды и тем более юнитовцы с их принципом вооружённой вольницы. На таких, как Савимби, пора накинуть узду — таково было настроение мировой элиты начала 1990-х.
Выборы, однако, в сентябре 1992 года всё-таки прошли. Команданте Юниты их не игнорировал. Наоборот, зажигал многотысячные толпы. К слову, в кампании участвовал и Холден Роберто, вернувшийся на родину. Но ФНЛА, в отличие от УНИТА, не претендовал на власть.
Как бы то ни было, душ Сантуш набрал 49,5% голосов, Савимби — 40% (Роберто — 2%). Если учесть, что за Савимби голосовали в основном овимбунду, то получается, что его поддержали практически все представители этого народа.
Разумеется, возникли непонятки. И УНИТА, и ФНЛА потребовали переголосовать первый тур и подсчитывать под строгим наблюдением. Месяц оппозиция препиралась с властью. Кончилось жуткой «Резнёй Хэллоуин» с 30 октября по 1 ноября. «Титушки» МПЛА и регулярные военно-полицейские части перебили тысяч двадцать овимбунду и баконго. В первую очередь убивали активистов УНИТА. В Луанде погибли Жеремиаш Шитунда и Элиаш Пена. Чудом выжили Арлиндо Пена и Абель Шивукувуку.
К вопросу о международных гарантиях. США, Португалия и СССР годом раньше гарантировали соблюдение договорённостей душ Сантуша с Савимби. Россия переняла обязательства Советского Союза. Но во время резни никто из дипломатов не пикнул. Урок на будущее всем, кого это может задеть.
Что ж, рассудил Жонас, раз всем плевать, то и мне плевать. Юнитовской ответки долго ждать не пришлось. Следующие пять лет оказались кровавее предыдущих семнадцати. Сражения развернулись в новом, запредельно бешеном темпе. Главным её актом стала «Война 55 дней» в Уамбо. Бойцы Юниты наголову разгромили правительственных карателей и вернули свою первую столицу. К концу 1993-го повстанцы Жонаса контролировали 70% Анголы. Интересно, как комментировала западная пресса политический смысл происходящего: «Диктатуру среднего класса пытаются заменить диктатурой крестьянства». Звучит парадоксально, но довольно точно. Государство МПЛА опиралось на госслужащих, бизнесменов и интеллигенцию, тогда как Юнита — на «коренных чёрнокожих из деревень» (Жонас Савимби).
Немудрено догадаться, что душ Сантуш сделался шёлковым. 15 ноября 1994 года он опять встретился с Савимби. На этот раз в Замбии. Был подписан Лусакский протокол, подтверждавший прежние договорённости. Но всем была понятна неизбежность нового витка насилия. Не те люди Зе Ду и Жонас, чтобы ужиться вдвоём.
В принцпе силы были явно неравны. Душ Сантушу помогали олигархи всего мира. Савимби же оставили все, кроме крестьян-овимбунду.
Перевооружившиеся с американо-европейской помощью ФАПЛА начали массированное наступление в конце 1998-го. Вновь пал Уамбо, за ним Баилундо. Перешли под правительственный контроль алмазные рудники Лунды (последний экономический ресурс УНИТА). 24 декабря 1999-го войска МПЛА вступили в Джамбу. И хотя партизанщина Юниты продолжалась ещё два года, это был конец.
Савимби рассчитывал отвести боеспособные отряды в Замбию, отдышаться, перегруппироваться и атаковать снова. Властям нетрудно было разгадать этот план. Границу наглухо перекрыли и послали спецназ прочёсывать джунгли. Два месяца генерал Карлитуш Вала гнался за Савимби.
Впервые в окружение Жонаса внедрился вирус пораженчества. Сдались в плен несколько генералов УНИТА, в том числе Мартиньо Эпаланга, бессменный босс спецслужбы БРИНДЕ. Хитрый Паулу Лукамба, не зря прозванный Гату («Генерал Кошка»; гулял сам по себе) на безопасном расстоянии наблюдал за событиями, каждую минуту готовый лететь в Луанду. Лишь верный Антониу Дембу не выпускал из рук оружия и ни на шаг не отходил от названного старшего брата.
Последний бой завязался в Мошико, близ посёлка Лукуссе. На берегу реки Лувуэи, не так далеко от родной деревни Жонаса. 22 февраля 2002 года Вала настиг Савимби. Команданте держал оружие до самого конца. Чтобы он перестал стрелять, потребовались пятнадцать пуль.
«Он слишком упорно стремился к этому концу», — такова была реакция официоза. Душ Сантуш распорядился воздать Савимби государственные почести, похоронив на кладбище Луэны. Было за что уважать.
Запредел
Однако и было за что бояться и ненавидеть. Чем ближе человек оказывался к Жонасу, тем больше поводов для этих чувств могло появиться. Например, один из сыновей Савимби просто-напросто бежал в Луанду. Потому что боялся отца. И знал судьбу матери.
Африканская кровь диктовала своё. У Жонаса Савимби было три десятка жён. Точнее, тридцать без одной. Это по меньшей мере. Сколько на самом деле — лучше даже не думать. Двенадцать из двадцати девяти умерли не своей смертью. Вспомним поимённо этот «небесный гарем».
Не по-африкански спокойной женщиной была Винона. Возможно, именно поэтому Жонас назначил её председателем женской организации УНИТА. Сдержанность она умело сочетала с политической жёсткостью. Но политическое чутьё подвело: сын Виноны перебежал на сторону МПЛА, она недоглядела, и, замученная угрызениями совести, покончила с собой. Согласно иной версии, её сожгли как ведьму.
Совсем иначе вела себя Ана Паулина, умная и элегантная мадам с парижским образованием. Она родила Жонасу пятерых. Но пришёл 1991-й, и её элитарные замашки из достоинства превратились в недостаток. Выяснилось, что она работала на французскую разведку и была связана с Тито Шингунжи. Правда ли это? Сейчас концы уже не сыщешь. Как именно её убивали, исследователи предпочитают в точности не узнавать.
Не повезло и племянницам Аны Паулины. Ракель Матуш убита за связь с семьёй Шингунжи, Навимиби Матуш сожжена как ведьма. Вообще, тема ведьм в УНИТА была достаточно популярна. Ещё одну жену Савимби по имени Юнис Сапасса тоже сожгли по обвинению в колдовстве.
Третью племянницу Аны Паулины, Сандру Калуфело, Жонас поначалу жалел. С ней он намеревался отдохнуть. Но когда ФАЛА стали терпеть новые поражения, вождь распорядился расстрелять Сандру. Ради её же блага, не отдавать же врагу.
Не чурался Жонас и межрасовых отношений. Например, ему очень приглянулась сексуальная мулатка Тина Бриту. И всё бы, наверное, складывалось хорошо, но выяснилось, что она беременна. «Аборт!» — вынес вердикт команданте. Как бы он ни открещивался от расизма, своих детей он хотел видеть чистокровными неграми. Тина отказалась. Это было равносильно смертному приговору.
На примере Сандры Калуфело мы видим, что Савимби не любил делиться своими женщинами. Другими жертвами его ревности стали Гина Кассанже и некая Кандида. Сессна Пуна ушла вслед за ними — ибо посредничала между Кандидой и её любовником. Что стало с незадачливым любовником — не спрашивайте.
Подобный образ жизни чреват нехорошими болезнями. Савимби в этом вопросе был очень деликатен. Некая Жоана, очередная жена вождя, убита по его приказу именно за то, что не очень внимательно относилась к своей гигиене.
Что касается Марии Экулики, то и её нашли мёртвой. Но там и правда непонятно: то ли убита, то ли сама умерла. В конце-то концов, кто-то из двадцати девяти должен был умереть своей смертью.
Но семнадцать всё-таки выжили! Значит, не всё так страшно. Значит, с этим человеком можно было найти точки соприкосновения!
Все они были его боевыми подругами, верными и послушными. Катарина Натшейя, Кандида Гату и Доминга Педру были родственницами соратников и сами принадлежали к аппарату ЦК УНИТА. Люсия Лутукута служила в ФАЛА, Мизина Шипонгу была партийной офисной девушкой. Этельвина Васконселуш, Кваела Морейра, Эльза Матиаш — просто девушки. Ничто человеческое… А Валентина Секе оставалась с Жонасом и в бою при Лукуссе, и над гробом в Луэне.
Были в жизни Савимби особые женщины. Катарину Массангу в Юните звали «Мать Катарина». Эта храбрая активистка вместе с мужем отстреливалась и была ранена в том последнем бою. Сейчас Катарина живёт в Луанде, окружённая всеобщим уважением. Даже со стороны властей. А её сын Рафаэль Сакайта пытается в меру сромных сил возродить отцовские традиции в столичной организации нынешней УНИТА.
Джудит Пена, старшая сестра Савимби была поразительной женщиной — Жонас уважал её. Наверное, единственного человека в мире. В Юните она занималась финансами и материальным обеспечением. Какая-то скрытая духовная сила позволяла ей влиять на брата. Что это было? Неясно. Но корни кроются в путаном детстве Жонаса и Джудит. Всю жизнь он искренне любил сестру и соратницу. Кто хотел при Жонасе обязательно остаться в живых, старался быть к Джудит поближе.
Суть
В чём его тайна? Где расшифровка магической харизмы?
Сказать, что Савимби обладал гипнотическими способностями — ничего не сказать. Он мог произнести пару кодовых слов, и соплеменник уходил за ним. Мог посмотреть на человека как кролик на удава, и тот был готов отдать свою жизнь. Как Жеремиаш Шитунда и Элиаш Пена, знавшие, что едут в Луанду на смерть. Как Антониу Дембу, смертельно раненый под Лукуссе, но проживший в джунглях ещё несколько дней и успевший объявить, что Юнита продолжает борьбу во имя идеалов Савимби.
Но за что отдать-то?
За свободу. За Анголу. За овимбунду. За социализм. Не за советский и даже не за китайский (в конце концов Савимби отошёл от наследия Мао). За самобытный ангольский социализм, при котором не будет ни капиталистов, ни коммунистов. За власть народа. За волю. Вот оно, слово найдено.
Фантастическое человеческое обаяние. Адская, звериная жестокость. Весёлое добродушие. Неукротимое упорство. Простоватое жизнелюбие. Аскетичная суровость. Цельная верность. Альтруистичная преданность людям. Эгоистичный культ самого себя. Всё это — воля. Даже не свобода, именно — воля. Во всех смыслах.
Он бывал дьяволом во плоти. Но он был человеком чести. Ему реально верили. Он не из тех, кто вчера говорил, что санкции только во благо, а завтра скажет, что из-за санкций мы потеряли столько-то долларов. Он не устраивал многоходовочек, он двигался напрямую к цели. Он был прост и сложен одновременно. Образован и по-крестьянски неотёсан. Начитан и житейски примитивен. Жесток и по-детски наивен.
В его жизни были странные поступки, но эти поступки вполне вписываются в исторический контекст. Интернационалист (а в чисто бытовом плане, откровенно говоря, чёрный расист) действует в прочном альянсе с ЮАР, лично дружит с Питером Ботой. Но чему удивляться, если перед нами маг? Что ему стоит заворожить суровых африканеров? Или Рейгана — будучи социалистом от и до. Вплоть до пункта об изгнании из Анголы транснациональных корпораций.
Не все могли это выдержать. Не все пошли путём Дембу. Лукамба Гату, Кошта Педру, Шилингутила, Эпаланга, Самакува — они примирились с душ Сантушем. Стали парламентариями или офицерами ФАПЛА. И вообще УНИТА превратилась в безобидную «Справедливую Анголу» при душсантушевской «Единой Анголе». Значит, ждали момента, но не решались при Жонасе. А ведь были настоящими бойцами! Но усталость взяла своё. Разве что Шивукувуку основал радикальную оппозицию. Но все они верны памяти Жонаса Савимби.
Он не уважал никого, кроме сестры Джудит. Его уважали все. Даже те, кто ненавидел. Иные просто боготворили. Но международному капиталу он глубоко чужд. Может, поэтому его портрет и не встретишь на модных футболках. Ненавистен он и неовикторианцам всех мастей, мировым милоновым и мизулиным. И вовсе не потому, что убивал своих жён (как раз против домашнего насилия они ничего не имеют).
В России к Жонасу отношение особое. Ангола и Россия политически очень похожи друг на друга. Своего Савимби в России пока что нет. Но при таком структурном сходстве он не может не появиться. И если мы вдумчиво изучим его биографию, то увидим в этом образе что-то неуловимо русское. Что-то душевное и даже, не побоимся сказать, духоскрепное. Это не официозно-казённые, а подлинные народные духовные скрепы. Иногда, прямо скажем, они выглядят отталкивающе. Но они искренни, в отличие от того, что навязывает нам агитпроп.
Савимби никогда не носил ватник: в тропической Африке климат не тот, а на официальных приёмах в иных странах оно неуместно. Но если бы он жил в России, то обязательно бы ассоциировался с этим видом одежды. А в чём ещё ходить в стране глубоких сугробов и сорокаградусных морозов? Не в костюме же. В костюмах пусть ходят душ Сантуши. А мы, что называется, по-простому... И горячая кровь никуда не денется. И женщины будут, и свобода будет, и воля, и всё будет ништяк. Так завещал Савимби.