Статья

ДУХОВНАЯ ЭКСТРИМ-СКРЕПА

Диктатуре нужна война, чтобы остановить революцию. Она уже идёт против революционной Украины. Но одной мало. Требуется вторая и главная – внутри, на упреждение. Берутся за это основательно, мыслят десятилетиями. По крайней мере ближайшими десятью годами. Президент на Совете безопасности заказал проект «Стратегии противодействия экстремизму в РФ до 2025 года». Вот сколько они себе уже отмерили. Оптимисты, однако.

Цвет и страх

Классовый страх номенклатуры уже перестали скрывать. «Мы видим, к каким трагическим последствиям привела волна так называемых цветных революций… Для нас это урок и предупреждение, и мы сделаем всё для того, чтобы это никогда не случилось в России», – пожалуй, мы услышали самую откровенную фразу Владимира Путина из когда-либо им сказанных. Не какие-то наигранные закосы под жлоба с «сортирами», «яйцами» и т.п. А настоящее, реально от души.

Кремль определил три главные угрозы для государства и общества. И очень резонно разделил эти понятия. Может быть, просто по Фрейду. Здесь нельзя не согласиться, государство и общество – далеко не одно и то же. В современной же России они враждебны друг другу.

Первая опасность – национализм. Конечно, всевозможные «русские миры», «уникальные генетические коды» и прочие властные разглагольствования – какой тут национализм, это сущая дружба народов. Мы уже знаем, как умеют у нас бороться с фашизмом, нахваливая при этом Гитлера.

Вторая – религиозная нетерпимость. Спору нет, превращение казённой РПЦ в идеологический отдел при бюрократии РФ действительно серьёзная опасность.

Наконец, третья – политический экстремизм. Не подумайте, будто это про развязывание агрессивной войны, помощь незаконным вооружённым формированиям в соседней стране, чиновный беспредел, олигархическую наглость, тотальную ложь агитпропа, внедрение нападения на оппозиционеров... Это всё не экстремизм, это респектабельное законопослушание. Экстремизм – это сопротивление всему вышеперечисленному.

Поставленная задача проста – не допустить «цветной революции». (Кстати, «цветная» на нынешнем политжаргоне означает бескровность. Такой, значит, власти не хотят.) Дабы сохранить стабильность политической, экономической и социальной системы. Той, которую мы наблюдаем сегодня. Прямо говоря – перефразируя известный оппозиционный лозунг: «за РФ с произволом и коррупцией!» Нет, так откровенно, в таком цвете, они не говорили давно.

Сектор профилактики

Характерны и первые шаги в контексте антиэкстремитской кампании. Верховный суд особым вердиктом запретил в России несколько украинских организаций. В том числе «Правый сектор», ударную силу украинской борьбы с коррумпированной бюрократической олигархией. Так что всё логично.

Любопытно, что решение суд принимал в закрытом режиме. Какие такие секреты там оглашались? Анализировалась деятельность виртуальной группы «Русский Правый сектор» (один из её представителей, Максим Калиниченко, за решёткой уже побывал, другого, Дмитрия Евтушенко, регулярно пытаются привлечь, теперь за посты Вконтакте).

На борьбу против экстремизма мобилизуются чиновники и священники, политики и правозащитники, силовики и учёные. Никто не должен оставаться равнодушным. В преддверии «Русских маршей» и митингов несогласных будет кому колготиться под дверьми сограждан с профилактическими беседами. Будет кому пугать в соцсетях. Будет кому… Любопытно, в каких объёмах на все эти радости будут выделяться бюджеты. В экстремальных, надо думать, под стать вопросу.

Влили и ложку мёда. Лично Путиным обещано, что «противодействие экстремизму» не будет борьбой с инакомыслием. У нас, если кто забыл, свободная демократическая страна, президент об этом помнит. И разрешает гражданам высказывать свои оппозиционные мнения. Только строем и под присмотром. Как в романе Владимира Войновича: «Что вы, фотографировать можно. Только без плёнки».

Мониторинг на вырост

Под весь этот шум забыли пока дать определение экстремизму. Государственным людям не до того, они разрабатывают стратегию. И не надо приставать с пустяками, вроде «а что это вообще такое?» Они точно знают: экстремизм – это когда обнаглевшего вконец чиновника просят на выход. Попробуем разобраться с определениями сами.

Возьмём самое общее: склонность личности или группы к крайним взглядам или действиям. Предположим, любит человек до крайности кактус и таксу, терпеть не может гладиолус и сенбернара – вот и экстремист. А уж если объединился с единомышленниками, вообще держись. Поэтому естественно, быть вменяемым в духоскрепно-киселёвские времена – преступный экстремизм. Требующий стратегии борьбы до 2025 года.

А скоро, вероятно, станет экстремизмом различение Ивана III с Иваном IV, Бронштейна с Бернштейном и знание астрономии Коперника. Или негативная оценка деятельности Гитлера. Как иначе, если Третьего с Четвёртым путает один из ведущих агитпроповцев режима, Льва с Эдуардом – глава режима, а Солнце вокруг Земли крутит уже почти треть опрошенных россиян?

Так что с самим понятием много вопросов. Впрочем, российских «экстремистов» судят не по понятиям, а по статьям УК РФ. Их две, обе печально знамениты. Статья 280 – «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности». Статья 282 – «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». В 282-й есть подпункты 282-1 («Организация экстремистского сообщества») и 282-2(«Организация деятельности экстремистской организации»).

В 2010 году рассматривалось 183 дела по преступлениям, предусмотренным этими статьями. В 2011-м – 217 дел. В 2012-м – 260 дел. За восемь месяцев 2014 года Главное управление по противодействию экстремизму МВД уже направило в суд 485 дел с 594 обвиняемыми. Откуда скачок? От роста компьютерной грамотности. Полиция, особенно «Э-шная», увлеклась Интернетом. Только в текущем году снесено свыше 500 материалов, заблокировано 406 ресурсов. Включая такие экстремистские, как «Каспаров.ру» или ЖЖ Навального.

Есть статистика поглубже. На сайте Росфинмониторинга в открытом доступе размещены полные списки физических и юридических лиц, которые попали в «Перечень…» – внимание! – «…террористов и экстремистов». 56 российских юрлиц, 3368 физических лиц. Ничего странного не замечаете? Вот именно – список финансовых контрразведчиков значительно толще судебно-полицейского. Выходит, в такие перечни люди попадают по совсем уж неизвестным критериям. Как минимум, внесудебным.

Системное перекрытие

Попавшим в этот перечень автоматически блокируют все финансовые операции на территории России. Вплоть до получения пенсий и пособий. Как всегда, рвение приводит к извращениям. Например, под номером 651 в списке Росфинмониторинга значится известный петербургский националист Николай Бондарик. Но мало того, что финансовые поступления перекрыты ему, так такой же санкции подвергли и его сестру. Во всяком случае, деньги, поступающие по системе мгновенных платежей, ей не получить. «Системщики» интересуются – откуда, кому, зачем?

Подчеркнём, вопросы задают не силовики, а фактически бухгалтеры. Видимо, кто-то решил заранее подключиться в активной общественной борьбе с экстремизмом. При этом резко повысив планку обычного стукачества.

Справедливости ради отметим – проблема отмывания криминальных денег известна мировому сообществу. В Западной Европе действительно контролируют такие операции. Однако занимаются этим сами банки. Под подозрение подпадают либо иностранцы, либо те, кто впервые воспользовался банковскими услугами. Вызывают подозрение суммы, превышающие 8 тысяч евро. Это работает, кого надо реально выявляют. Наши же финконтрразведчики настолько закрыты, что об их успехах никто слыхом не слыхивал. Однако людей лишают последнего, попутно загоняя в замкнутый круг: нет денег – нет работы – нет денег.

При таких раскладах, конечно, не может быть речи о снятии судимости. Официально безработным «террористам-экстремистам», в отличие от насильников, убийц, педофилов и прочей нечисти не дадут справку с несуществующей работы. Видимо, в журналистах, блогерах, да и просто обывателях видят большую угрозу безопасности и стабильности.

Перун и Афродита

Попасть в такой перечень сравнительно легко. Выйти пока никому не удавалось. Система бережёт себя. Более того, работает на вырост.

В экстремистском списке оказались архангельский журналист и директор Поморского института коренных малочисленных народов Иван Масеев. За высказывание, «оскорбляющее этнических русских», так посчитал суд. Там же Максим Ефимов, уголовное дело возбуждено по факту декабрьской публикации 2011 года «Карелия устала от попов». Преступление Гузель Галимовой, по версии следствия, заключалось в фэйсбучной записи, с резким высказыванием о поведении русских туристок в Турции.

Из самых вопиющих историй – дело 68-летней Валентины Прасоловой. Бабушка в одиночку воспитывает малолетнюю внучку. Однажды её обидели соседские ребятишки. Отношения выясняли на повышенных тонах, пока, наконец, Прасолова не предложила своему 34-летнему оппоненту Карену Затикяну – ехать в Армению и скандалить там. 282-я статья. Впрочем, суд Валентину Ивановну пожалел, наказание было минимальным.

Это что касается физических лиц. Теперь о юридических. Интересно, что такого совершила Кировская РОО «Клуб болельщиков футбольного клуба «Динамо» (Киров)»? Но с этими-то ясно хотя бы приблизительно. Как и с владивостокскими бейсджамперами, которых полиция едва не замела за экстремизм. Ну получили стражи порядка наколку, что где-то на крыше собрались экстремалы в числе более трех. Перепутали, с кем не бывает.

За какие политические преступления попадают под раздачу поклонники культа Перуна и Велеса, так называемые родноверы? Если так пойдёт, вскоре под статьями окажутся почитатели Зевса и Афродиты. Наверняка же есть и такие. А если нет, специалисты найдут.

Экстремист Анри Четвёртый

Тому порукой история лидера свердловских нацболов Алексея Никифорова. Из заключения эксперта: На диске с названием «23.11.08 Митинг» снят фрагмент пикета, в течение которого его участниками демонстрируется плакат с надписью «Долой ВЧК-НКВД-КГБ-ФСБ». В данном случае используется прием сознательного отождествления органов безопасности современного Российского государства с органами безопасности Советского государства, чьи наименования (ВЧК, НКВД), в свою очередь, в массовом сознании ассоциируются с массовыми нарушениями законности в эпоху репрессий. С помощью этого приема возбуждается ненависть и вражда по отношению к социальной группе – представителям Федеральной службы безопасности России.

На диске с названием «23.11.08 Митинг» снят фрагмент пикета, в течение которого его участниками демонстрируются плакаты с надписями «Долой полицейское государство», «Не хочу жить в фашистском государстве». Учитывая социально-политический контекст проводимого мероприятия, следует считать, что речь идет о современном Российском государстве. В данном случае используется негативная, для массового сознания, смысловая нагрузка выражений «полицейское государство» и «фашистское государство». Термины «полицейское» и «фашистское» берутся не в историко-политологическом смысле, а как синонимы преступного насилия над личностью. Соответственно, Российское государство оценивается негативно. Насильственный характер такого изменения подчеркивается словом «долой». В выражении «Не хочу жить в фашистском государстве» используется прием взаимоисключения, несовместимости понятия «жизни» и фашистского Российского государства. Потенциальному адресату предлагается бороться за выживание, то есть любыми, в том числе и насильственными средствами против Российского государства.

Также могут быть использованы плакаты с надписями «Долой полицейское государство» и «Не хочу жить в фашистском государстве», поскольку они выражают призывы к насильственной борьбе против государства, предполагающей возможность действий, посягающих на права, свободы и законные интересы человека и гражданина.

Авторство этой экспертизы хорошо известно. Заключение готовил Павел Суслонов, доцент, кандидат философских наук, подполковник милиции, начальник кафедры философии Уральского юридического института МВД России. Длинно, веско, основательно. А можно короче, но с двумя-тремя содержательными вопросами. Совсем ли отсутствуют основания сопоставлять органы безопасности РФ с таковыми СССР? Не свойственно ли государству РФ полицейское насилие над личностью, вызывающее ассоциации с фашизмом (в том значении, которое этот термин имеет в массовом сознании)? Вызывает ли фашистско-полицейское государство положительные жизненные эмоции? Попросту говоря: так ли уж неправ автор надписей?

Из чистого любопытства: как бы философ в погонах отнёсся к такой цитате: «Народ в целом или уполномоченные народом должностные лица в королевстве совершают очень серьезный грех против Бога, если они не применяют силу против короля, который портит Закон Божий или препятствует его восстановлению, чтобы указать ему границы его полномочий»? Автор – Филипп Дюплесси-Морне, французский политик и дипломат, сподвижник Генриха Наваррского, явно разделявшего эти мысли. Сказал он это в 1579 году. Работа называется «Защита свободы от тиранов».

Никифоров получил по части 2 статьи 282-2 УК РФ год колонии общего режима.

Скрепа найдена

Вышеприведённые примеры можно отнести к перегибам на местах (75 лет назад примерно так характеризовались отдельные нарушения НКВД). Но размытость критериев попадания под «экстремистские» статьи имеет глубокий смысл и многозначный эффект.

Отнюдь не всегда тот, которого добиваются. В атмосфере тотальных преследований и курение в неположенном месте делается актом политического протеста, если не гражданской доблести. Каждая спонтанная курилка легко превращается в митинг.

Так бывало в СССР. Объявлялась кампания против хулиганства – хулиганьё девятым валом хлестало из каждой подворотни. Против хищений – становилось не протолкнуться от несунов. За единство партии и народа – получите перестройку.

Конкретный снос крыши, наблюдаемый в важных элементах режима, коррелируется с объективным нарастанием экономической и социально-политической напряжённости. Вопрос лишь в политической самоорганизации. Но это дело наживное.

В таком раскладе «экстремизм» заведомо превращается в главную из реальных духовных скреп российского общества. Чем больше людям пытаются запретить, тем больше они себе разрешают явочным порядком. Тем более при «уникальном генетическом коде» – точнее, в традиции Русской воли. При всех потенциально полезных и здравых помыслах разработчиков будущей «Стратегии».

Олег АРКАТАЕВ