Статья

СУД ДОЙДЁТ

23 апреля в Москве наконец-то началось рассмотрение по существу рейдерского дела, основным фигурантом которого является Владимир Барсуков (Кумарин). На первом же заседании обвинение предоставило все имеющиеся у него "доказательства", выпустив на арену своего главного свидетеля - Бадри Шенгелия.

Наш грузинский Аль Капоне

Именно на показаниях Бадри Шенгелия строится обвинение не только по рассмотренному две недели назад делу, но и по большинству эпизодов, инкриминируемых Владимиру Кумарину. Что же сообщил уважаемому суду Шенгелия? Прежде всего то, что хорошо знает всех подсудимых - после практически сразу выяснилось, что известны они ему по большей части из рассказов подсудимого Вячеслава Дрокова. Хотя с Кумариным свидетель всё-таки знаком лично. Настолько, что считает Владимира Сергеевича "лидером тамбовского ОПС".

Затем свидетель детально изложил историю криминальной столицы, начиная с 1990-х годов. Правда, эти сведения, как стало ясно в ходе допроса, Шенгелия почерпнул не из личного опыта, а регулярно читая газеты. Однако на вопрос Кумарина: "Ты говоришь, что веришь газетам, пишущим о том, что мы "тамбовские", а газеты ещё писали, что наш грузинский Аль Капоне - самый главный рейдер в Петербурге. Этому ты веришь?" - Бадри простодушно ответил: "Нет, эта статья была заказана вами".

После такой пространной преамбулы Бадри, наконец, высказался непосредственно по делу. Вернее, по своему участию в рейдерских захватах предприятий. Якобы, начиная с 2004 года, к нему регулярно стал обращаться Вячеслав Дроков с просьбой оказать юридическое содействие по захвату объектов. Шенгелия, разумеется, всегда отказывался.

После этого заявления Бадри приободрился и начал обличать подсудимых, с которыми - в противоречие собственным предыдущим показаниям - частенько встречался в ставшем уже легендарным питерском отеле "Золотая страна". Во время этих встреч он постоянно слышал разговоры о том, как будет захвачено под руководством Владимира Кумарина то или иное предприятие. И снова подчеркнул, что участия в захватах не принимал.

Как же случилось, что честнейший гражданин Шенгелия оказался в такой сомнительной компании и прибыл на слушания едва очухавшись от тюрьмы? Ведь только в конце февраля этого года он покинул изолятор № 3 города Выборга, где провёл несколько меньше трёх лет...

Наш грузинский Корейко

Закрытое акционерное общество СКАМ - несколько складских комплексов, в том числе площадка на Лиговском проспекте, в непосредственной близости от знаменитой "ямы" РАО "Высокоскоростные магистрали". Весной 2003-го, когда было объявлено о блестящих планах по развитию этой неприглядной территории, СКАМ пребывал в своей собственной, причем довольно глубокой финансовой яме - долги, развал, плюс "разнесённый" между несколькими сотнями акционеров пакет. Никто ничего не хочет - вернее не хотел, пока не было объявлено, что на месте захоронения несбывшихся "высокоскоростных" надежд будет возведен Бизнес-сити. Тут СКАМом всерьёз заинтересовались сразу несколько коммерческих групп.

Интересы одной представлял скромный бизнесмен Бадри Шенгелия с незапятнанной - в формальном юридическом смысле - репутацией: к суду за мошенничество привлекался, однако виновным никогда признан и не был. Второй участник игры, развернувшейся вокруг полудохлого ЗАО - охранное предприятие "Комкон", которое представляли Владимир Густов и Юрий Ильинов - люди с загадочным "силовым" и "околосиловым" прошлым. В принципе, традиционный для Питера формат из серии "Вася чекистом служил, уволился, денег нажил".

Партнёры изначально договорились поделить скупленные акции пополам - 46 процентов перешли Шенгелии, еще 46 - Ильинову и Ко, 8 процентов достались миноритариям. Об остальном несложно догадаться - вскоре после вступления во владение предприятием, не уведомляя партнёров, Бадри выкупил акции миноритариев, провёл допэмиссию (9 тысяч акций), и стал единоличным владельцем пакета в 96 %.

...Бывшие партнёры судились три года. Двенадцать гражданских судов Шенгелия выиграл. В конце концов, бывшие владельцы СКАМа, отчаявшись, направили жалобу в петербургскую прокуратуру. Дважды им отказывали в возбуждении уголовного дела, и только в июле 2006 года оно было возбуждено по факту мошенничества в особо крупном размере Следственной службой петербургского УФСБ. Уже в конце лета материалы оказались в прокуратуре Санкт-Петербурга, а через полгода - в Генпрокуратуре РФ.

Наш грузинский Азеф

И вот, через год упорного молчания Шенгелия неожиданно разразился многоречивыми показаниями. И его откровения были соответственно оценены. 5 февраля 2008 года суд приговорил Бадри к наказанию "ниже низшего предела" - два года и девять месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

Между тем - независимо от того, кто занимался или не занимался захватами - без коррупционных выходов на сотрудников 15 Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы никакая рейдерская схема сработать не могла. А связь с ней, по версии следствия, подтверждённой судом, поддерживал лишь один человек -Шенгелия Бадри Анзорович. Таким образом, именно он является главным фигурантом дел по захвату ЗАО "Кондитерская фабрика имени Крупской", ООО "Лада-сервис", ЗАО "Игристые вина"... далее много где. Хотя самому ему оставили в обвинении единственный эпизод попытки захвата небольшого петербургского заводика на проспекте Обуховской обороны, владельцам которого Бадри выплатил ещё до суда весьма щедрые "отступные".

Незадолго до ареста Шенгелия с удовольствием прокручивал всем желающим некую запись разговора, якобы, имевшего место между ним и Густовым. Голос одного собеседника действительно похож на голос самого Бадри, а другой якобы принадлежит Владимиру Густову. Утверждать, что это действительно так мы не можем, но позволим себе воспроизвести один любопытный фрагмент, обозначив одного собеседника как Ш., а второй пусть будет Г.:
Ш: Все-таки смысл твоей борьбы со мной, чтобы я заплатил какую-то сумму, правильно?
Г: Дай ручку... И листок бумаги... Значит, ничего сейчас не произноси, просто читай...

Ознакомиться с содержимым этой записки с любезного согласия самого Бадри также мог каждый любопытствующий: Последнюю фразу Бадри расшифровывал просто: "В изоляторе меня лишат инсулина, и тогда мне ничего не останется, придётся отдать всё".

Не так важно, был ли такой разговор и такая записка с угрозой или это - всего лишь плод воображения Бадри. Важно другое. Эту угрозу вполне могли повторить в реале - если не следователи, то московские воры в законе, загадочным образом - а согласно молве, при помощи главного куратора всей оперативной части оперативно-следственной бригады по "делу Барсукова" полковника МВД Геннадия Захарова - получившие свободный доступ в камеру Шенгелия. А потом сделавшие предложение, от которого Бадри просто не смог отказаться. И которое отрабатывает теперь сеансами чёрного юмора на суде по "делу Кумарина".

Мария ПЕКАНСКАЯ,
Тимур РУМБСКИЙ