В городке Нижнеудинске Иркутской области 15 ноября выясняли отношения местная гопота и атакованные ею военнослужащие-контрактники. Так подавали происходящее все СМИ – от нижнеудинских боевых листков до солидных федеральных изданий. Что характерно, подавали с совершенно не новостным временным разрывом в два-три дня. Не потому, что вести из тайги идут так долго, просто никак не сходились концы с концами в официальных вариантах. А сводить было нужно, ведь в конфликте оказались задействованы земляки самого министра обороны. К тому же, в нынешней внутренней обстановке обнародовать факты в режиме реального времени – значит подрывать основы существующего строя. Правда, механизм замалчивания попал в собственную ловушку: слухи росли, как снежный ком. Ещё до официально обнародованной версии полстраны знало о том, что где-то происходит что-то из ряда вон выходящее. И драка молодых парней оказалась верхушкой айсберга народного недовольства.

Как показал телевизор

Местный телеканал «ТВ-12», а вслед за ним информагентства Забайкалья, отреагировали первыми. Уже 16 ноября сообщалось о беспорядках, происшедших накануне вечером. Постепенно «оживали» центральные медиа. «Российская газета» в числе последних поместила наиболее отточенную версию случившегося. Постепенно выкристаллизовалась «единственно верная» точка зрения – её озвучили «Вести». При этом согласия не было и в самих «Вестях»: некоторые неудобные эпизоды из эфира «Вести-Иркутск» в федеральный вариант не попали.

Итак, в конце октября в Нижнеудинск прибыло примерно 800 военнослужащих 55-й отдельной мотострелковой бригады, почти все – контрактники. Прибыли на время, пока для них в столице Тывы Кызыле всё никак не может достроиться из-за распилов современный военный городок постоянной дислокации. 12–14 ноября этих солдат начала задирать местная шпана. Через соцсети и по телефону, на местных интернет-форумах и просто у ворот части хулиганы предлагали военнослужащим «выйти разобраться». Военнослужащие стоически переносили эти нападки, не поддаваясь на провокации.

Но противостояние нарастало, перейдя в горячую фазу 15-го числа. В этот день, как сообщают пресса и телевидение, четверо мотострелков отправились в магазин за спортинвентарём. На выходе их поджидали 15–20 гопников, приехавших к магазину на четырёх машинах. Последовало избиение солдат, которые в итоге попали в больницу с черепно-мозговыми травмами и ушибами рук. Один из них, Аяс Донгаг, прославился на следующий же день, поскольку репортеры «ТВ-12» решили взять у него интервью с вопросами о деталях происшедшего. Потом круглолицый Аяс мелькал в эфире «Вестей-24», его дословно цитировали «Комсомолка» и прочие столпы «свободной журналистики». Именно со слов тувинца стало известно, что нападавшие были подростками («16-20 лет», как заботливо уточнила пресса).

После этого кровожадные хулиганы отправились «разбираться» к КПП воинской части, вызывая противников из 55-й отдельной на кровавый бой. Бой не состоялся, только намяли бока ещё паре солдат. Которые также оказались тувинцами. Уже в сумерках военнослужащие, оставленные один на один с разъярённым и некультурным нижнеудинским криминалом, организованно и дисциплинированно выстроились в колонну и промаршировали в знак протеста к кинотеатру «Саяны». Там немного постояли, поскандировали свои лозунги и так же организованно, колонной по трое, вернулись в расположение части.

На всякий случай местные власти для охраны вояк вызвали из Иркутска полицейский спецназ в количестве 40 бойцов. А пока он пробирался через глухую тайгу, полную опасностей и медведей, на всякий случай на ночь поставили четыре полицейских наряда охранять казармы от бандитов. Наутро спецназ оцепил казармы, ситуация полностью нормализовалась, хулиганы попрятались по своим бандитским притонам. Но там их 16–17-го накрыла полиция. Всего задержано шесть нижнеудинцев. Несколько позже – ещё несколько провокаторов, призывавших к беспорядкам.

Не очень охотно и даже не везде признавалось, что 55-я отдельная сформирована в Тыве преимущественно из коренных жителей республики. Таковых в личном составе 75 процентов. Остальные – буряты. Так же нечасто упоминалось, что подразделение создано по прямому настоянию министра обороны Сергея Шойгу. Наверное, в основных российских масс-медиа считается, что выпячивать заслуги министра, значит бросать тень на этого скромного человека.

Кстати, остатки более ранних версий сохранились в некоторых изданиях. Например, «Взгляд» сначала утверждал, что сослуживцы Аяса Донгага сидели в кафе и пили чай с булочками. Несчастных солдатиков силой вытаскивали из-за столиков, потом выволакивали на улицу и там избивали. «Источник ТАСС в правоохранительных органах Нижнеудинска» был намного откровеннее: вояки сидели в баре и культурно отдыхали. Там у них случился конфликт с местными, которые надавали им тумаков, после чего солдаты убежали в часть за подмогой.

Но как бы там ни было, в первой потасовке служивых было четверо, перевес был на стороне их противников, а сами противники были очень молоды (правда, кто-то говорит о том, что нападавших было шестеро, а машины всего две). С этим согласны все стороны конфликта. Стычка у КПП – тоже реальный факт, о котором никто не спорит. Но оказалось, что и помимо чая и булочек с гантелями в этом происшествии есть масса очень дискуссионного.

Как рассказали очевидцы

Стычка в Нижнеудинске – один из тех случаев, когда официальная позиция властей и мнения участников и свидетелей самого события сильно различаются. Городские власти первыми озвучили тот факт, что интернет послужил основным средством для распространения слухов чуть ли не о начале гражданской войны и отделении Нижнеудинска от России. Это, по их мнению, куда опаснее, чем сама, в общем-то, типичная для глубинки ситуация. В этой связи любопытнее всего понять, что же такого ужасного чиновники обнаружили в интернете. И на что призвали «компетентные органы» обрушить карающий меч.

Восстанавливать ситуацию из первых рук пришлось буквально по крупицам. Специалисты литерных отделов хорошо прошлись по соцсетям и форумам. У них имеется немалый стаж в такого рода клининговых мероприятиях. Но некоторые возможности интернета, как видно, не очень известны и им. Мимоходом заметим, что зарплата рядового сотрудника отдела «К» составляет в провинции порядка 30–40 тысяч рублей (обычный лейтенант). Это немного, особенно если сравнить с окладами и надбавками руководства. Но можно ведь сравнивать и с доходами обычных работяг глубинки, вот почему непонятна такая возмутительная небрежность в исполнении правоохранителями своих служебных обязанностей.

Однако кое-что всё же сохранилось. А что не сохранилось, о том мы переспросили самих нижнеудинцев. Картина, которая перед нами открылась, оказалась неприлично отличающейся от телеверсии о невинных бурятах, которых опять кто-то там поубивал.

Начнем с того, что все тувинцы и буряты в казармы просто не поместились. На территории Нижнеудинска целых три воинские части – целый военный городок, но его помещений не хватило. Часть тувинцев пришлось перебазировать в одно из общежитий местного железнодорожного техникума. В связи с этим кое-кто из коренных жителей Нижнеудинского района, понаехавший в этот райцентр учиться на проводников и обходчиков, оказался на морозе. Это первая обида.

Контрактник, как известно, существо не совсем подневольное. После окончания несения боевого дежурства, стрельб, чистки плаца ломом и прочих увлекательных занятий, примерно в пять вечера командированные тувинцы могли совершенно свободно покидать расположение части. Чем они не преминули воспользоваться, причём, как правило, отправлялись в город с 91 процентом русского населения (остальные – в основном татары) далеко не по одному. Сплоченные группы потомков Чингисхана, словно вспомнив былую славу, трясли стариной, как могли. Этому способствовал принимаемый ими «чай с булочками». Как известно, дети синих Саян, далеко и надолго «улетают» не то что от стакана водки, а от обычной банки креплёного пива. В таком пограничном состоянии тувинцы резвились с местными таксистами, которые при попытке получить с буйных пассажиров плату за проезд, получали нечто совсем другое и в больших количествах.

13 ноября в бригаде выдавали зарплату. Местная сауна, в которой «контрабасы» решили попариться после трудов праведных и потратить заработанное, была ими практически разгромлена. Тувинские солдаты задирали местных по самому незначительному поводу, отдавая предпочтение представительницам прекрасного пола, которые в ужасе шарахались от бравых защитников отечества. Вот вам и вторая обида.

Когда один из офицеров пытался поставить слишком уж разошедшихся вояк на место, он был избит прямо на территории части. Заодно зацепили и кочегаров, спешащих на смену: их путь в котельную на их же беду пролегал у самого КПП. Это уже третья обида.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения нижнеудинцев, стало происшествие в медколледже. Привлечённые обилием в стенах данного учебного заведения прекрасных девушек (а в Нижнеудинске они действительно как на подбор), несколько удальцов из 55-й отдельной бригады в день зарплаты нанесли в колледж дружеский визит. В программу посещения входило приставание к девушкам и коммерческие предложения по оказанию интимных услуг за сумму 5—6 тысяч рублей. На одну из несогласных с тувинским бизнес-планом молодую особу солдаты орали матом, унижали ее и угрожали ей очевидными последствиями.

После такого парни студенток решили выяснить отношения. Поскольку через КПП их не пропускали, они стали обмениваться взаимными претензиями со служащими части через соцсети. Поиски непосредственных обидчиков к результатам не привели, в том числе и по той причине, что не все контрактники владели русским настолько, чтобы внятно писать Вконтакте. Между тем, наиболее вероятными возмутителями спокойствия заштатного городка были именно выходцы из сельской местности Республики Тыва. Они, как, впрочем, и в любом регионе России, отличаются наибольшей отмороженностью. А тут ещё и национальный фактор: вокруг непонятные русские гражданские, которые и сами чураются близкого знакомства с «этими мамбетами». Широко известная привычка сельских тувинцев в пьяных конфликтах чуть что хвататься за нож и прочие подручные предметы, по счастью обошла Нижнеудинск стороной. Всё же военные дисциплинированнее, даже если они родом из деревни.

Поняв, что толку от переписки немного, местные старшеклассники и студенты решили поступить по-своему. Подкараулили военнослужащих, когда те покупали «спортивный инвентарь» в магазине, который вовсе не торгует никакими гантелями (зато продает креплёное пиво), и во дворе разобрались по-своему с этими любителями чая и булочек. Надо признать, что тувинцам действительно прилетело зря, хотя как минимум одного из обидчиков местные все же опознали наверняка. Он и попал в больницу с «острым животом», поскольку пинали особенно тщательно, уже когда он упал. Потом съездили к КПП, где били уже совсем наугад.

После этого, уже в сумерках, 150 жаждущих возмездия военнослужащих вырвались за шлагбаум и толпой отправились в центр города. Попутно помяли несколько машин, раздали несколько зуботычин. Поднятые в экстренном порядке полицейские, как позже уверял перепуганный нижнеудинский начальник ОВД, «в количестве 120 человек» уговорили «собравшихся на стихийный митинг» вояк отправиться восвояси. «Марш протеста», «стихийный митинг» – все эти термины потом без изменений перекочевали в сводки официальных телеканалов и газет.

Сюжет, изъятый из большинства федеральных медиа, о котором мы упоминали, это заснятый местными телеоператорами рассказ от очевидца. Девушка возвращалась с братом домой. Почти добравшись до своей квартиры, пара была остановлена местной вневедомственной охраной (направленной на усиление полицейских). Вохровцы стали расспрашивать, откуда и куда направляются молодые люди. Получив удовлетворивший их ответ, они посоветовали быстро идти домой и больше не показываться на улице, потому что «бунтуют солдаты местной части».

Но и это не всё. Очевидцы в один голос утверждают, что тувинцы вовсе не мирно ушли от «Саян». Толпа подогретых «градусом» солдат на глазах случайных прохожих преследовала уазик ППС, спасающийся от них задним ходом. Еще один нижнеудинец документально подтвердил, что при попытке выйти из личного автомобиля он был атакован солдатами, поспешил закрыться в салоне и дать по газам. В машину полетели бутылки и камни. По пути шествия также раздалось несколько хлопков травматического пистолета. Местным жителям впору было подумать о том, что начинается самая настоящая война, и они в панике бросились строчить в интернете то, что потом назвали «попытками дестабилизации обстановки».

Наутро прибыл иркутский спецназ, и начались задержания гражданских. В основном вламывались к молодым людям, которые могли иметь хоть какое-то отношение к случившемуся, например, в силу возраста. Случайно зацепили и действительных участников избиений, которые от страха ломались недолго (тут мнения расходятся, поскольку некоторые из их знакомых утверждают, что молодые люди проявили упрямство и «ломали» их со знанием дела) и выдали зачинщиков. Сейчас с этими шестью парнями проводятся «оперативно-следственные мероприятия», как их понимают сибирские полицейские. Часть спецназа оцепила город, впускала (и выпускала) автомобилистов, проверив их паспорта и задав ряд вопросов о цели пересечения городской черты. Та же картина была и у военного городка.

Несколько дней Нижнеудинск был переведён фактически на полувоенное положение. Впрочем, людей старались удержать в домах зря: нижнеудинцы и сами не рисковали показываться на улице. Ославившаяся 55-я отдельная мотострелковая бригада, как утверждали еще до столкновения, снимется с места на днях. Тогда же из Нижнеудинска уедут и последние спецназовцы. По легенде для населения, они охраняют воинскую часть от поползновений хулиганья. Де-факто – самих нижнеудинцев от тувинских солдат, заодно и полицию от нижнеудинцев.

Как испугались ответственные

Считается, что первой официальной реакцией стало обращение главы МО «Нижнеудинск» Александра Путова к народу. На самом же деле ею стал экстренный созыв 16 ноября комиссии по чрезвычайным ситуациям. В нее вошли, помимо второстепенных статистов, сам Путов, глава местной полиции Хачатур Григорян, межрайонный прокурор Игорь Мельников, а главное – заместитель командира бригады по воспитательной работе Сергей Бочкарёв. Со слов последнего, «в бригаде происходит становление коллектива». Вот почему не всегда удаётся управиться с солдатами. Начальник в/ч 51115 вообще «находился в отпуске», видимо, после случая с избиением офицера. Разумеется, его «срочно вызвали в расположение части».

После совещания комиссии господин Путов, запинаясь и бледнея, через местный телеканал обратился к жителям Нижнеудинска с заверениями в том, что ситуация взята под контроль. «В наших силах не допустить развития ситуации», – двусмысленно проговорился мэр. «Все необходимые для этого структуры сегодня вечером-завтра утром уже будут в городе». На этих словах Александр Викторович судорожно сглотнул. «Я хочу обратиться к гражданам. С нашей стороны самое важное – не допускать провокаций в адрес военнослужащих», – завершил Путов короткую речь. Видимо, ночь после бесчинств у него выдалась бессонной.

На следующий день Путов выглядел на телеэкране намного более уверенно. Он опять просил жителей города успокоиться и перестать распускать слухи, заодно и призывать к объединению и отпору «захватчикам». Специально для молодежи мэр отпустил шпильку в адрес «интернетных провокаторов», чьей целью, разумеется, является раскачивание нашей лодки. Видимо, за недостатком времени Путов не конкретизировал, за какие именно печеньки от Госдепа происходит «дестабилизация» (одно из умных слов, которое господин мэр всё же осилил). С «зачинщиками», как пояснил Александр Викторович, ведется работа соответствующих органов, все социальные сети отслеживаются (он едва не произнёс «зачищаются»). Жителям Путов рекомендовал «не поддаваться, не слушать, не общаться». Требование «верить только телевизору», к сожалению, не прозвучало, но и так читалось между строк. Напоследок глава города пояснил, что в реале расшатать обстановку невозможно, потому что для противодействия «все средства у нас уже есть». Разговор власти с народом в миниатюре, обкатка весьма предвидимого будущего: «Советую не дергаться, штык к нам уже прибыл. Не общаться; не верить никому, кроме нас; по трое не собираться».

Очень характерна реакция областного ГУ МВД – ровно никакой. За любую попытку задать вопрос о Нижнеудинске в разрезе случившегося на всех ведомственных ресурсах следует незамедлительная блокировка аккаунта. В областном центре быстро поняли, что шатать галеру не рекомендуется. Есть же официальная версия, а дальше как у Путова (и Путина) – «ни с кем не общаться…» Примерно такая же реакция последовала и от губернатора. По слухам, близкого к коррумпированным группам, но это другая история.

Зато очень резво среагировал глава Тувы Шолбан Кара-оол, который вообще запугал всю республику своими «контртеррористическими» истериками после терактов в Париже. В Фейсбуке он оставил сообщение, из которого следовало, что губернатор, почти как Арсен Аваков, узнал о неприятностях земляков через соцсети. После этого глава республики командировал в Нижнеудинск своего заместителя Анатолия Дамба-Хуурака по прозвищу «Генерал-гинеколог» (из-за того, что тот стал генералом после того, как восемь лет был медиком соответствующей специальности). Замглавы прибыл в город одновременно с представителями военной прокуратуры, которая, как поговаривают, получила от него соответствующие распоряжения, подкреплённые звонком от Сергея Шойгу. По итогам расследования военнослужащие, спровоцировавшие местное население на столь острую реакцию, а потом выводившие сослуживцев на «митинг», были уволены со службы. И всё. За невероятное для отстабиленной в ноль России самовольное массовое оставление части людьми, принявшими присягу – дисциплинарное взыскание. Шестеро же местных бедолаг, попавших в СИЗО, имеют шанс отправиться в места не столь отдаленные. И это стало только началом неприятностей нижнеудинцев.

Кремлеботы шельмовали 34-тысячный город дружно, со знанием дела. Интернет пестрел подробностями о «сибирских гопниках», «городе наркоманов и моральных уродов», «криминальном таёжном поселке». Подвывали этому хору виртуальные тувинские Оолы и Айгыны. Многие даже были вполне реальными людьми и писали за простой интерес, поддавшись агиткампании. В ответ сыпались обвинения в адрес всех тувинцев: «звери», «агрессивные», «опасные». Сдавать квартиру тувинцам, оказывается, себе дороже: не сойдётесь в цене, сделаете замечание за неизбежную антисанитарию (тувинцы же прямо из яранги и от оленей!) – зарежут. В этом хоре голосов со временем даже как-то забылась первопричина текстовых баталий.

И только очень специфические боты из военной прокуратуры и напрямую от администрации Республики Тыва советовали следить за языком и указывали отделу «К», кого следовало взять на карандаш за неумеренные призывы. Самое любопытное, не за разжигание межнациональной розни – этим навозом все форумы завалены до сих пор, но власти это совсем не интересует – а за призывы к обеим сторонам понять, что случившееся со всей очевидностью показывает, где главный враг. По мнению таких вот, самых опасных, комментаторов, первопричина в Москве. В лучшем случае назывался Шойгу. В самом лучшем, повторим, случае.

И это очень типично для последних недель. Ведь и протест дальнобойщиков не удаётся канализировать, выставляя стрелочников на расправу. Они ведь тоже пылят к Смольному и на МКАД. Сказки про «плохих бояр» больше не срабатывают. Противостояние власти и народа обнажается, наконец, во всей своей очевидности. Об этом говорит хотя бы тот факт, что делать оргвыводы по реально ответственным должностным лицам никто не спешит. А зачем? Они делают свое дело – давят как могут. Впору для таких Шолбанов, Путовых и Григорянов учредить особый орден «За заслуги перед властями против Отечества».

Что же могут сделать с целым мятежным городом власти? Кара пришла в виде решения о строительстве возле Нижнеудинска завода по переработке отходов. На всех жителей региона через несколько дней свалилось очередное (и немалое) повышение цен за услуги ЖКХ. Но бойкие нижнеудинцы остаются верны себе. Пока городская прокуратура (!!) проводит конкурс детских рисунков «У дружбы нет границ и национальностей», сибиряк из Нижнеудинска сбивает пристава при попытке отъёма у него автомобиля за долги ЖКХ, составлявшие от силы треть стоимости авто. Даже не знаем, что тут можно посоветовать Шойгу и Путину. Все-таки это Сибирь, их власти там никто толком не боится, каторжная чернь распоясалась совершенно.

Кто виноват?

Все доводы о первобытнообщинном менталитете тувинцев, как корне всех бед разбиваются о те самые первобытнообщинные реалии, например, амазонских индейцев. Было бы любопытно узнать, каков уровень тяжких преступлений на душу коренного населения сельвы. Или сколько в абсолютном количестве было изнасиловано индейцами собственных детей. Каков там уровень алкоголизма, сколько из них занимается выращиванием конопли. А главное то, главное! – сколько амазонцев голосует за «Единую Россию».

Вопрос риторический, потому что за все эти преступления при племенном строе положены очень суровые наказания. Особенно за фальсификацию на выборах вождей. Вот это последнее обстоятельство легко объясняет весь тот шум и неразбериху – но и настоящую политическую борьбу – царившие на политическом микро-олимпе Тывы республики до прихода господина Кара-оола. Как ни крути, а что-то дикое в самом лучшем смысле слова в тувинцах осталось. Например, эта милая непосредственность, с которой они сегодня предаются стихийному антикоммунизму. Или привычка не уступать и не сдаваться, которая в свое время так удивила нацистов. Правда, ещё больше их поразила внезапная сабельная атака тувинских батыров, восседавших на маленьких саянских лошадках и привычка не брать никого в плен.

Примерно так же, как эта конная атака нукеров на восточном фронте, смотрится сегодня то из чингисханова наследия, что недобито в жителях республики хромым советским интернационализмом и неосоветским стремлением насадить окраины на вертикаль. Настолько же анахронично, неуместно, но отчасти и справедливее нынешнего лицемерия, въевшегося в плоть и кровь расслабленных европейцев. И теперь весь этот гремучий тувинский коктейль, разбавляемый гашишем и спиртом, обретает очень горький вкус. О тувинцах говорят далеко не только то, что они «крайне агрессивны», «высокомерно шовинистичны» и «чуть что, хватаются за нож», но и что им не присуще стремление воровать и обманывать. Этакие прямые и простые, как оглобля, деревенские парни.

И вот этот народ, в массе своей застрявший в воротах из XIII века в XXI, с одной стороны, причиняет даже весьма пьющим русским немало проблем на бытовой алкогольной почве. А с другой – сам при этом является жертвой полнейшего равнодушия власти к происходящему. Ведь как бы там ни было, речь идет вовсе не о «плохих тувинцах», а именно о нынешних власть предержащих в России. Это не «плохие тувинцы» не озаботились проведением в республику хотя бы обычной – но хорошей! – автотрассы. Это не местное население само загнало себя в безработицу. Это не тувинцы создали программу умиротворения «Народ в стакане», о возможном крахе которого в связи со спадом алкогольных продаж, покрываясь холодным потом, так истерила в Совфеде Валентина «Стакан» Матвиенко. Последствия же – на тувинцах. Каждый четвёртый (по отстабиленным данным, разумеется) безработный. Количество тяжких преступлений на душу населения чудовищно – республика оставляет по этим показателям далеко позади любой другой регион страны.

Говоря о Тыве, невозможно не учитывать нищету коренных жителей. А также всех тех, кому они обязаны своим бедственным положением. Разговоры же о закоренелых тувинских отморозках (и шире – неполноценных народах), это даже не моветон, а банальная глупость. Хотя, надо заметить, и наш истеблишмент, пустивший ситуацию на самотёк, особым умом не отличается. В последнее время он вообще делает все для того, чтобы быстрее покончить с режимом Путина. В конце концов, ведь неважно, какой ты пост потерял. Куда важнее, что ты успел прихватить с собой, покидая, как крыса, тонущий корабль. И тувинских представителей в общем крысином потоке будет совсем немного: военный министр да пара-тройка «оолов».

Кстати, про «оолов». Глава республики в свое время выигрывал в карманных судах процессы по искам о защите своей драгоценной чести и не менее драгоценного достоинства, отбиваясь от злобных нападок оппозиции. Мы уважаем решения всех судов, даже карманных, и вот каким образом напишем о том, что нам стало известно. Шолбан Валерьевич Кара-оол еще до того, как быть назначенным из Москвы Главой (после того, как он НЕ проигрывал выборы оппоненту), оказался НЕ замешанным в скандальной истории с избиением охранника кызыльского боулинг-клуба Иванова. Во время драки будущий Глава НЕ показал удаль и НЕ выбил вышибале глаз. После инцидента, которого НЕ было, Шолбан Валерьевич НЕ воспользовался услугами тогдашнего руководителя республиканского МВД, с которым он вовсе НЕ был дружен и НЕ добился осуждения действий Иванова со всеми вытекающими.

Но самое главное, Шолбан Валерьевич НЕ имел ни малейшего отношения к сумасшедшему по охвату изготовлению и распространению наркотиков в регионе. Это НЕ его родного брата «брали» в аэропорту Красноярска с чемоданом дури. И это НЕ его друзья, депутат Хурала и зампред по сельскому хозяйству, погорели на том же самом. В конце концов, во время встречи 6 октября с секретарем Совета Безопасности России Николаем Патрушевым, когда Кара-оол поспешил отчитаться о неслыханных успехах на ниве борьбы с отравой, практически уничтожившей республику, это НЕ Патрушев открыто высмеял приводимые цифры и «имел приватную беседу» с Главой. Да и Патрушева-то никакого НЕ было.

Пока Оолов травят анашой, а Иванов – водкой, можно тешить себя иллюзиями о том, что это хоть как-то компенсирует сильно безотрадную российскую реальность. Да вот беда, сбоит уже в одном из оплотов власти – в армии. И там, откуда привыкли ждать поддержки «мужиков с Уралвагонзавода». Солдаты плюют на Устав. Уральские мужики на фурах забивают Холманских стрелу на Тюменском тракте. Кто там дальше на очереди? Кто ещё не заставлял Путова и Путина побледнеть и прикинуться шлангом?