Статья

БЮРО ПОД НАКАЛОМ

Журналисты, аналитики, политики яро спорят: началась в России гражданская война или пока только надвигается, и не надо ускорять события? Приговор Pussy Riot, антицерковные протесты и взрывы клерикального мракобесия. Автозаки, спецсредства, крепкие зубы гроссмейстера. «Болотное дело» 6 мая и приближение 15 сентября. Ленин, облитый кровавой краской в Петербурге, и Ельцин, облитый синькой в Екатеринбурге. Кошмарное убийство в Казани, икона на трупе в Питере. Православные дружины, вдохновляемые «силовым протоиереем» Дмитрием Смирновым. Бессистемные контрдвижения оппозиции, которая вот-вот примет уличный мордобой как формат по факту.

Общество тонет в мутной лаве злобы. Рунет давно превратился в подвал для садо-мазо, тут вообще, что называется «думать уже поздняк». Начинается выплёскивание в реал, и не видно факторов, способных остановить пошедший процесс. Нечто подобное происходило в 1990-1991 годах, в период позднегорбачёвского общественного сумасшествия. Когда люди освобождались от армии ударами кувалды по собственной голове через лист фанеры, рыбачили, направляя в гидросферу газовые отводы, дабы готовить уху прямо в реке, публично сравнивали Михаила Сергеевича со Сталиным, Гитлером и Саддамом, а он в ответ требовал от КГБ не допустить забрасывания крючьев на кремлёвскую стену… Но тогда виделась близкая перспектива исторического перелома. Впереди манили сполохи будущего. Общество находилось на подъёме. Теперь впереди видится, как правило, сгущение мути (или пугающие почти всех, без различия политических ориентаций, картины сирийского Алеппо). Разуверившееся общество на спаде.

Но кто-то ведь о чём-то думает? Хотя и «поздняк»…

Вышеописанное состояние умов не восприняло любопытный аналитический вброс, произведённый авторитетной группой Minchenko Consulting. Оглашён ни много ни мало список верховных властителей России. По старой памяти он назван «политбюро». Президент Владимир Путин, понятно, позиционирован как генсек, обладатель решающего слова. Следующим эшелоном идут глава президентской администрации Сергей Иванов, его заместитель Вячеслав Володин, премьер-министр Дмитрий Медведев, мэр Москвы Сергей Собянин, президент государственной компании «Роснефть» и ответственный секретарь президентской комиссии по топливно-энергетическому комплексу Игорь Сечин, гендиректор государственной компании «Ростехнологии» Сергей Чемезов, совладелец нефтетрейдера Gunvor Геннадий Тимченко, председатель совета директоров банка «Россия» Юрий Ковальчук.

Политбюро ЦК РКП(б)-ВКП(б)-КПСС прошло существенную эволюцию в плане принципов формирования. При Ленине и Сталине это был «фюрертагунг» - круг ближайших к диктатору по праву соизволения и факту реального влияния. При Брежневе политбюро стало своего рода представительным органом, в который делегировались уполномоченные номенклатурных слоёв – управленческого и хозяйственного аппарата, идеоагитпропа, ВПК, карательных органов. Путинский вариант ближе, конечно, к первой модели. Которая выраженно диалектична. С одной стороны, она обеспечивает прочную спаянность на основе личной преданности, общности врага и страха перед ответкой. С другой, провоцирует жестокий раздрай, поскольку не разграничивает должным образом поляны. Не говоря о лютой конкуренции за приоритетный доступ к шефу.

Вложения в чемезовский ВПК (анонсированные президентским призывом повторить в оборонке «прорыв тридцатых») могут осуществляться лишь за счёт сечинского ТЭКа. Надо ли это ответсеку энергокомиссии? А радует ли главу президентской администрации неформальное, но мощное влияние указанного ответсека на силовые структуры? Как у ответсека, вытащившего ТЭК из-под правительственного ведения, дела с премьером – вообще промолчим, это хит сезона. Ивановская администрация заинтересована в бесперебойности директивного управления и кулуарном разруливании конфликтов. Володинская же партпропаганда живёт разжиганием публичной истерии, это её товар. Идеологический аппарат, как обычно, являет собой самую реакционную и паразитическую часть правящего класса.

Gunvor и «Россия» - структуры формально негосударственные (хотя банк произошёл в начале 1990-х из управления делами Ленинградского обкома КПСС; налицо связь времён в худшем выражении). Их хозяева предпочли бы дистанцироваться от верхушки политаппарата, которой нечего терять, поскольку потерять предстоит всё. Между тем, с верхов идут недвусмысленные сигналы в духе «сядем все!» Волына в России важнее лопатника, чиновник выше капиталиста. Не случайно, надо полагать, двоих «политбюрошных» бизнесменов начинают вытаскивать в публичное поле. Отсиживаться никому не позволят.

И запасные аэродромы отныне не приветствуются – не зря в Думу демонстративно вбрасывается закон, запрещающий госслужащим заграничную недвижимость и банковские счета. Враг у ворот. Значит, всем за ворота, ворота запереть, позиции занять.

Дисциплина накаляется. И действие – едва ли не впервые за почти десятилетие – начинает вызывать противодействие. Пока пассивное: «Что буду делать, если пойдёт дождь? Возьму зонтик и пойду», - говорит хозяин «Интерроса» Владимир Потанин. Но как-то не идёт, во всяком случае, пытается упираться. А момент истины близок: государство от первого лица требует кончать свару на «Норильском никеле». Не время для мелкой грызни, когда «умрёмте ж под Москвой». Для Потанина это означает продажу стратегически важного пакета по не им назначенной цене.

То же для Олега Дерипаски, сцепившегося на «Норникеле» с Потаниным. Приходит лесник и всех разгоняет. Ни Потанин (четвёртый «форбсомэн» России), ни Дерипаска (шестой «форбсомэн») не входят в «политбюро». Их не слушают, слушать должны они. Однако Дерипаска уже прослушал. Как прослушал и Виктор Вексельберг (восьмой «форбсомэн»). Олег Владимирович пока благополучно продинамил с Виктором Феликсовичем предписанную покупку Богословской ТЭЦ, дабы предотвратить сокращение производства на Богословском алюминиевом заводе. Невыгодно. Год назад их выгода никого бы не интересовала – раз одному приказано купить, другому придётся продать. Но этот год прошёл. И теперь с презренными буржуа предстоит договариваться главным хозяевам страны. Магнаты знают своё подчинённое – прусское, а не американское (по известному ленинскому разделению) – место. Но желают учёта своих интересов хотя бы на кошельковом уровне. Некогда политолог Каграманов назвал этот феномен «осмелели приличные люди».

Тем временем в Краснотурьинске, где расположен Богословский АЗ, усиливается брожение. Возникают признаки того самого осеннего социального протеста, которого оппозиция ожидала, призывала, но к которому никак не готовилась. Митинг идёт за митингом. Пока под сугубо экономическими лозунгами, причём специфическими – от хозяев и властей требуют обеспечить загруженность завода. Доходило до требований передать предприятие от Дерипаски к Вексельбергу и на этом успокоиться. Начало не обязательно бывает лихим. Запрягать можно долго, вопрос, куда ехать.

Грызня в правящем классе, его фракциях, слоях, кланах и эшелонах, дело вообще-то привычное. Но сейчас она принимает качественно иные формы. Бунт отдельных элитных группировок может подняться на опережение иного – настоящего – бунта. Пока «политбюро» явно рассчитывает пережить опасный момент в мобилизационном режиме. Ставка делается на дисциплинирование верхов при зачистках низов активных и подачках низам пассивным. Дальнейшее начинает зависеть от соотношения активности и пассивности в низах. Его надо менять, пока «приличные люди» не успели окончательно «осмелеть» и в очередной раз сговориться. Ведь крышка пандорского ящика явственно приоткрывается. Не так, как ожидалось. Много хуже.

Ян ОРЕЦКИЙ