Мир бунтует. Вновь поднялся Арабский Восток. По-новому запылала Латина. Гонконгцы останавливают накат пекинской диктатуры. Путинский прессек Песков тем временем сделал открытие: в обществе всегда присутствует желание перемен. Этому заявлению предшествовало совместное исследование Московского центра Карнеги и «Левада-Центра», согласно которому доля россиян, выступающих за решительные перемены в стране, выросла с 42% до 59%. Тут уж Кремлю волей-неволей приходится подсоединяться к народу. Принципа «кто против нас с Васей?» никто не отменял. Только вот есть у режима в этой связи little problem. Россияне полагают, что меньше всего в переменах заинтересованы чиновники, олигархи и президент со своим окружением.

Бунт полумесяца

Вообще-то люди склонны к спокойному существованию. Им хочется, чтобы никто не мешал им работать и отдыхать. Русские в этом плане не исключение. На таком психологическом фундаменте зиждется стабильность всех государств мира. «Не мешайте нам жить, и мы вас не тронем». Однако любому терпению есть предел.

В 2011 году рванул арабский мир. Словосочетание Арабская весна стало частью политического словаря всех языков планеты. Дошло до того, что идеологи державно-имперской контрреволюции донецко-луганского разлива сплагиатили данное понятие, придумав «Русскую весну». Но контрреволюция встретила отпор, пожухла и приобрела анекдотические формы.

Что касается арабов, то они не успокоились. Вслед за соседней Ливией поднялся Алжир, президент которого Абдельазиз Бутефлика в феврале этого года заявил о желании баллотироваться на пятый срок. Люди вышли на улицу, и вскоре нацлидер покинул должность и даже попросил прощения. В отличие от него, суданский диктатор Омар Башир решил не унижаться перед народом, но его это не спасло. Восстание началось ещё 19 декабря 2018-го. Революционный альянс назвали в духе времени — «За свободу и перемены». 11 апреля, через девять дней после отречения Бутефлики, военные арестовали Башира. Теперь он сидит дома под охраной, а в стране с 5 июля установлен период перехода к демократии.

Соседи-египтяне тоже не лыком шиты. После пятничных молитв 20 и 27 сентября митинговали тысячи людей по всему Египту. Правящий фельдмаршал ас-Сиси порядком поднадоел согражданам. Вместо обещанного развития в стране процветают коррупция и кумовство. Поэтому многие египтяне предпочитают верить тамошнему Навальному, которого зовут Мохамед Али. Правда, он не совсем тамошний: живёт в Испании, поскольку на родине могут не только зелёнкой облить.

Плодородный Полумесяц не отстаёт от собратьев по вере. В Ираке вспыхнула Революция Тишрин, заставившая поволноваться иранский режим аятолл. Дело в том, что протесты направлены против усиления тегеранских теократов. На разгон митингующих брошены отборные части.

Кажется, иракский бунт обречён на поражение, но не всё так просто. В тамошнюю полицию берут таких же иракцев, как и все остальные. Правительство и радо было бы набрать профессионалов в соседнем Иране, но аятоллам хватает своих проблем. Иранский народ, не первый год борющийся против наследников Хомейни, объективно становится союзником иракцев.

Не сидят сложа руки и ливанцы с их традицией «боевой демократии». Кедровая революция 2005-го освободила страну от сирийских оккупантов, но теперь перед страной стоят новые задачи. Вся предыдущая история независимого Ливана связана с межклановыми и межконфессиональными войнами, окрашенными в идеологические цвета. Мечта лидера правохристианской фаланги, легендарного «вечного президента» Башира Жмайеля о солидарном Ливане оставалась зовущей мечтой.

Похоже, пришло её время. Новый протест направлен не против христиан или мусульман. Даже не против левых или правых. Против клановости как таковой. Против бюрократической коррупции и казённого «духоскрепия», очень хорошо нам известного. На улицы выходит молодёжь, будущее страны. У этих позитивных парней и девушек нет лидера. Они сами себе лидеры.

Как видим, арабский мир отвергает власть беззакония. Возникло даже понятие «Арабская весна 2.0». Но перемен хотят не только арабы. Недавние выборы в Израиле стали серьёзным сигналом Биньямину Нетаньяху. Последний шанс для Биби оставлен. Но – не для превращения в «царя израильского».

Не наш крест

Россию часто сравнивают с Латинской Америкой. Иногда удачно, иногда не очень. Можно сказать уверенно: вряд ли кто-то из латинос стал бы терпеть то, что «мусорные магнаты» устроили в Шиесе. Антиноменклатурная революция в Венесуэле продолжается уже несколько лет. Сейчас подтягиваются Эквадор и Боливия, а также примкнувшая к ним Чили. Боливийцы разбираются с левым чиньём, чилийцы с правым, эквадорцы с идеологически левым, но политически правым… однако суть близка.

Эквадорский протест, начавшийся 3 октября, направлен против жёсткой экономии в стиле Чубайса. В этой роли выступает никто иной, как президент Ленин Морено. Антиленинское движение возглавил бывший президент Рафаэль Корреа, при котором, между прочим, Ленин являлся вице-президентом. Движение носит ярко выраженный социальный характер, что делает его не очень правильным в глазах многих актикоммунистов. Хотя эквадорская элита мало отличается от венесуэльской или кубинской. И надо признать, Ленин уже многое сделал для расчёта с наследием бывшего начальника.

Чилийский президент Себастьян Пиньера не только по факту, но и по декларациям противостоит любому социализму. Недавно билеты на поездки в метро подорожали на 30 песо (примерно на три рубля, если перевести на русский). Согражданам Пиньеры это не понравилось. 6 октября начались массовые протесты, а 25 октября они достигли своего пика: на улицы вышли более миллиона человек. Возможно, это мировой рекорд.

Кстати говоря, бурлит и Парагвай, где правит Марио Бенитес, позиционирующий себя как наследник Альфредо Стресснера. Хорош, конечно, наследник, называющий себя противником теневых структур. Если стронизм – так уж по-настоящему. Иначе получается возмущающий народ коррупционный бардак.

Там, где существует реальная демократия, нет смысла хвататься за оружие. Правильность этой мысли, доступной в нашей стране далеко не всем, недавно продемонстрирована в Аргентине. Ухудшение экономического положения граждан этой страны привело к тому, что они предпочли выбрать новым президентом левого перониста Альберто Фернандеса, вынудив правоцентриста Маурисио Макри уйти в отставку. В соседнем Уругвае тоже произошли свободные выборы, но власть там не поменялась: как был «Широкий фронт» левых сил, так, похоже, и остаётся. Не везде пока готовы широко шагнуть бразильским путём Болсонару.

Зато Боливия откатывается вправо круче Бразилии. Массовый протест опрокинул социалистическое правительство Эво Моралеса. Тамошние выборы, состоявшиеся 20 октября, показали следующий результат: Моралесу отдали свои голоса 47,7%, а его противнику Карлосу Месе — 36,5%. Отмечались фальсификации, вбросы и «карусели», не говоря о нарушениях конституции. Боливийцы возмутились, вышли на улицы. Первым делом протестующие сразу же свалили памятник Уго Чавесу – продемонстрировав однозначное отношение к «социализму-XXI».

10 ноября под давлением армии и полиции Моралес ушёл в отставку и бежал из страны. В президентский дворец вошёл лидер ультраправых сил Луис Камачо: «Боливия принадлежит Христу». В его движении заметен антииндейский уклон (реакция на назойливое педалирование Моралесом своего туземного происхождения). Но суть в ином: последовательный антикоммунизм, праворадикальная модернизация в духе Болсонару. Интересно, конечно, как бы оценил происшедшее боливийский батька-атаман Луис Гарсиа Меса. Наверное, в целом позитивно. Хотя Камачо опирается не на братву, а не буржуазную массу «нации равнин», противостоящую горной голытьбе.

Так или иначе, путинский Кремль потерял очередного союзника. Причём – это принципиально – Моралеса сбросил Майдан. Агитпропу РФ остаётся выть на Луну.

В других странах Латинской Америки перемены тоже происходят, хотя и не в таких радикальных формах. Бразилия, Мексика, Перу – везде кипит жизнь. Где-то люди протестуют против «шоковой терапии», где-то, наоборот, возмущаются аристократическими повадками пропутинских «социалистов». Да и вообще католический мир знает себе цену. Отсюда и барселонские протесты, и французские «жёлтые жилеты». Особняком стоит не совсем католический, но вполне христианский Гонконг, выступивший против беспредела Компартии Китая. Христианский крест не хуже мусульманского полумесяца способен вдохновлять людей.

Все эти протесты роднит одно: и там, и там людей достали чиновные духоскрепы. «Хватит это терпеть!» – брякнул когда-то Жириновский. Вот теперь фраза актуальна. Хотя сам он с удовольствием терпел бы дальше.

Русский крест

Полная версия фразы Вольфовича, как известно, звучит так: «Русские, хватит это терпеть!». А что же русские? «Христос терпел и нам велел» — внушают кисели-соловьи. Но народ, как всегда, властям достался не тот.

Ещё в мае этого года Агентство политических и экономических коммуникаций провело опрос среди россиян. Выяснилось, что доля респондентов, готовых протестовать против падения уровня жизни (27%), впервые превысила долю тех, кто говорит о вероятности протестов (26%). Иными словами, люди не очень верят в успех, но сами готовы рискнуть.

«Если народ не начнёт богатеть, то протест будет нарастать», — эти слова эксперта-политолога Глеба Кузнецова подтверждаются многочисленными зарубежными примерами. Но куда народу богатеть, если деньги уходят на поддержку Асада и Мадуро? Возникает заколдованный круг: Кремль помогает иностранным диктаторам, дабы задушить революцию, но это способствует обеднению сограждан, что приводит к радикализации местного протеста.

Самое опасное для власть имущих – люди перестают верить их обещаниям. В вышеупомянутом исследовании Московского центра Карнеги и «Левада-Центра» доля респондентов, считающих, что Путин способен предложить привлекательный план преобразований, снизилась с 25% до 16%. Но заметим, что Алексею Навальному верят и вовсе 3%. Это можно объяснить травлей в официозных СМИ, хотя нельзя сбрасывать со счетов его собственные качества. Не хватает не только харизмы. Не хватает чёткости и последовательности. «Наглее надо быть», – учил когда-то Чубайс.

Честные выборы, о которых так долго говорили сторонники Навального, интересуют сограждан постольку-поскольку. Приоритетом государственной политики считают их всего 9% россиян. Самые популярные приоритеты никого не удивляют: повышение зарплат и уровня жизни (24%) и смена власти (13%).

Не должен удивлять и ещё один момент: общество хочет радикальных перемен, но боится социальной платы за них. Люди опасаются отвечать за последствия своих действий. Раздухорить может лишь понимание: хуже не будет. Таковых в стране почти 60%. Велика ли вероятность, что все они хотят быть вечными терпилами? Вряд ли.

Русский крест не хуже католического может противостоять силам мрака и угнетения. Борис Савинков и Александр Антонов не дадут соврать. Впрочем, для изменения ситуации крест носить не обязательно. Можно быть шаманом, буддистом и даже атеистом, чтобы понимать, когда и где об тебя хотят вытереть ноги. А когда человек понимает, что он не один такой, начинается процесс, который историки спустя какое-то время называют революцией.