Статья

ПРОЦЕСС ОДИННАДЦАТИ

6—14 мая 1880 года в Петербургском военно-окружном суде проходил «Процесс одиннадцати». Все 11 подсудимых обвинялись «в принадлежности к противозаконному сообществу, присвоившему себе название «социально-революционная партия» и совершившему ряд тяжких преступлений с целью насильственного свержения существующего строя». Кроме того, особое обвинение было предъявлено Оресту Веймару - известнейшему петербургскому хирургу, доктору медицины, участнику войны с турками, кавалеру орденов Святой Анны, Святого Станислава, Святого Владимира с мечами и других русских и румынских наград.

Уважаемого доктора, любимца цесаревны Марии Фёдоровны, которая подарила ему свой портрет с брильянтами, обвиняли в том, что он приобрёл для революционной партии лошадь и револьвер.

Орест Веймар действительно купил на своё имя револьвер для революционеров. Из него Леон Мирский стрелял в шефа жандармов Дрентельна, а Александр Соловьёв - в царя Александра II. Купил доктор и знаменитого рысака Варвара. Этот легендарный конь участвовал в побегах Петра Кропоткина, Василия Ивановсокго, Андрея Преснякова, спас от погони Сергея Кравчинского после казни шефа жандармов Мезенцова.

Доктор оказывал революционерам и другие услуги. В его доме скрывались Вера Засулич и Дмитрий Клеменц, редактор «Земли и воли». В числе самых близких друзей Веймара были выдающиеся революционеры Марк Натансон, Пётр Кропоткин, Герман Лопатин. Но сам доктор ни к какой партии не принадлежал.

Тем не менее он был осуждён как член революционной партии. Сначала на смертную казнь, затем помилован в каторгу на 15 лет. В виде особой милости срок сократили до 10 лет. Который он должен отбывал в жуткой каторжной тюрьме на реке Каре - этаком филиале Нерчинской каторги.

Мария Фёдоровна, став императрицей, решила спасти Веймара. Она отправила к нему на Кару флигель-адъютанта, чтобы уговорить подать прошение о помиловании. Доктора просили написать хотя бы заявление против «красного террора», гарантируя, что за это его тут же освободят. Веймар ответил: «Я на этот счёт неграмотен». Разочарованный царский посланец спросил напоследок: «Что бы вы стали делать, оказавшись на свободе?» Веймар пожал плечами: «Не могу вам сейчас сказать… Вероятно, схватил бы револьвер, чтобы воздать должное нашим угнетателям».