До чего же нужно было изолгать и извратить молодёжное движение в России, чтобы само это словосочетание по умолчанию ассоциировалось с прокремлёвскими хомячками! Годами на слуху не «Оборона», а «Наши». Но, несмотря на проблемы с узнаваемостью, протестный потенциал прорывает кольцо информационного вакуума, которым спешат окружить молодых активистов.

Сейчас уличный активизм переживает не лучшие дни. Подчиняясь общественным закономерностям, страна после раскатов демократической грозы свалилась в усталую пассивность. Наступившую реакцию можно сравнить с близким по сути откатом 1908–1916 годов. Хотя налицо и резкие отличия, вроде перманентного экономического кризиса, со временем лишь углубляющегося. Но «почему-то» обнищания населения оказалось недостаточно для того, чтобы люди начали массово присоединяться к митингам оппозиции.

Как известно, одних лишь объективных факторов мало для широкого протестного движения. Мало быть голодным, нужно иметь возможность выбора между партиями и движениями широкого оппозиционного спектра. Не говоря уже о том, что революции делаются не постоянно голодными, а теми, кто не ел несколько дней. С этим пока проблем не предвидится. В ближайшем будущем – пожалуй, да, но не сейчас. Видимость благополучия, очень плавное и без рывков снижение планки уровня жизни, а главное – выжженная поляна в оппозиционном лесу, отсутствие значимой и признанной политической силы, которой бы не заткнули рот и не поставили на службу Кремлю.

Канализировать молодежный протест пытаются, как и раньше, при помощи движений-спойлеров. Юность сбивают в стада, направляемые руками обученных режиссеров. «Селигер», «Таврида», «Территория смыслов» – площадки, на которых целенаправленно формируют мировоззрение даунов, оптимистично роняющих слюну под портретами очередных фальшивых недовождей.

Тем не менее, находятся такие, кто говорит «Нет!» официальной линии партии. В условиях реакции открыто заявить о своей оппозиционности – значит идти на заведомый риск. Взбесившийся принтер на Охотном ряду принимает один антиоппозиционный закон за другим. Расставляет побольше флажков, загноняет протест или то, что от него осталось, под финальный удар полицейской дубинкой. Молодежь, как показалось нашим властям, в этих условиях сдержать легче всего.

Видимо, у кремлёвских политтехнологов не выходит из головы рвущийся наружу бунт на Манежной (в этом году – скромный пятилетний юбилей). По-прежнему боятся они коктейля Молотова, брошенного петербургским школьником в полицейскую машину 5 марта 2012-го. Не идет у них из головы молодёжь Болотной. С этим борются, как всегда, играя в одни ворота.

Несовершеннолетних в политику, оказывается, заманивать нельзя. Если, конечно, политика «неправильная». Вот славить Путина-вождя можно хоть с детсадовских лет. Создавать оппозиционные колонны из студентов – значит, пополнять ряды вооружённых сил отчисленными из вузов бедолагами. Зато оказалось реальным воссоздать совершенно кондовую пионерию. Раньше игрались с православным промыванием мозгов, теперь вот решили отбросить последнюю маскировку и привести все числители к одному совковому знаменателю.

Очень хочется вслед за Фаиной Григорьевной выразить бессмертное пожелание: «ПионЭры, идите в ж..». Но некоторые не спешат брать этот лозунг на вооружение. Это нынче небезопасно. Куда приятнее бороться с ветряными мельницами конкретных политических фигур. Путин? Долой! Медведев? Ок, пусть остаётся. Рогозин? Дворкович? Шувалов? Кто это вообще такие? Словно бы вся власть сосредоточилась в одном лице, которое отвечает за все. И ничего, что оно, это лицо, примерно с начала кремлевского недопроекта «Русский мир», мало за что отвечает на самом деле, превратившись по сути в спойлера для всей привластной кодлы. Но нет, безопаснее, как ни странно, желать ему Колымы. А не демонтажа – всей политической системе.

А пока такие достойные проекты, как «Демократический Петербург», «Весна», «Молодёжная Солидарность» воюют с муниципалами и полицейским оцеплением избирательных участков, требуют ввести ночной общественный транспорт и уволить Астахова, вне оппозиционного мейнстрима остаются совсем уж доморощенные движения. Я пишу «доморощенные» не в укор. Независимость от старших товарищей, более опытных, но и более жестко обрабатываемых политтехнологами Администрации президента, дает им массу дополнительных козырей.

Непримиримая Лига Фёдора Мамонова в союзе с Русским объединённым национальным альянсом Олега Филатчева – одно из таких объединений. Молодые люди окончательно сформировали свою гражданскую позицию, а сама коалиция не успела количественно вырасти, но все это очень поправимо. Уникальность НЛ и РОНА в том, что они – из очень и очень немногих в России отражают в своих программных установках идеи подлинного русского национализма и солидаризма. Кампания памяти Тамбовского восстания подняли на щит антикоммунизм, антисоветизм, русское освободительное единение против тоталитарных манкуртов.

Антибольшевистская крестьянская война выбрана группой Мамонова–Филатчева не случайно. Социальная опора движения видится практически той же, что и нам (за некоторыми исключениями скорее подцензурного характера). Это одно из очень немногих внесистемных, да и системных, уличных движений, в котором можно быть уверенным. Взрастая из национализма, фаланга Мамонова–Филатчева оставила за бортом прежние патриархальные и имперские установки, одновременно избежав ловушки сепаратизма. В этих фигурах решительных москвичей мы видим русское молодёжное будущее, которое приветствуем в Городе на Неве.