Единственно эффективный метод властвования в нынешней России – «ручное управление». Чиновник не подорвётся с кресла, если подрыв не спущен по команде сверху. Отслеживая всю цепочку вверх по вертикали, утыкаешься в первое лицо государства. Не будем приводить многочисленные примеры, когда люди бизнеса или науки, отчаявшись добиться подвижек от столоначальников, всеми правдами и неправдами прорываются к руке гаранта. Но система имеет изъяны. Прорывы удаются далеко не всем. Остаётся последний вариант: челобитные царю с жалобами на бояр. Дело, как известно, истинно русское, традиционное. Но и эта схема срабатывает далеко не всегда.

…Как-то раз автору этих строк позвонил его хороший знакомый. Первой его фразой было: «Ты знаешь, в нашей стране больше нет президента!». Далее последовало разъяснение.

Дело в том, что собеседник страдает диабетом. Соответственно, ему жизненно необходим инсулин. Опуская бюрократические тонкости, заметим – инсулин по льготным рецептам. И вот как раз такого «льготного» инсулина в аптеках Санкт-Петербурга длительное время не наблюдалось. «Нельготный» же получить не удавалось. От тех же бюрократических тонкостей.

Возникал замкнутый круг. Лекарство вроде как есть, но одновременно его как бы и нет. Отчаявшись разобраться на местном уровне, приятель решил воспользоваться очередной «прямой линией» Владимира Путина. Дозвониться не получилось. Отправил по указанному электронному адресу соответствующее письмо. Поскольку речь шла именно о прямом разговоре с главой государства, подразумевалось, что и ответить должен адресат. Или хотя бы дать кому-то из приближённых соответствующее личное поручение.

Прошёл определенный срок, и ответ пришёл. В нашем случае не важно, от кого именно. Важно, что не от президента и не по его поручению. Выходит, некие люди взяли на себя ответственность отвечать на вопросы граждан, адресованные вовсе не им. Мало того, что это неэтично, это к тому же непрофессионально. Хотя бы потому, что Путин не получил важную информацию и, соответственно, не имел шанса поправить заботливо налаженный им властный механизм, вдруг давший сбой.

Так что эмоциональный взрыв знакомого вполне объясним. По крайней мере, с точки зрения формальной логики. Если кто-то берёт на себя часть функций главного чиновника страны – значит, заменяет его собой. И степень этого замещения по большому счёту неподконтрольна.

Конечно, писать главе государства – это как-то не совсем цивилизованно. Чай, не в средние века живём. Есть отлаженные каналы связи власти с народом. И органы, которые должны контролировать этот процесс контролировать. Такие есть. Но порой кажется - лучше бы не было. Недавняя история с письмом, касающимся вице-губернатора Петербурга Василия Кичеджи и его водителя, стала очередным подтверждением.

Кратко напомним. 23 мая 2013 года в подконтрольном депутату петербургского ЗакСа Виталию Милонову МО «Красненькая речка» проходил рейд его же организации «Родительский контроль». Отлавливали педофилов… И случился непредвиденный казус. В поле зрения борцов с извращенцами попал автомобиль «Ауди» (номерной знак Н008ВВ 178). Управлявший им человек тоже приехал якобы на встречу с предполагаемой малолетней «подружкой». Увидев вместо неё совсем других людей, он сумел вырваться, сесть в машину и скрыться. Но осталась видеозапись.

Дальше стали выясняться подробности. Иномарка числится за ГУП «Смольнинское АТП». Проще – за гаражом правительства Северной столицы. Данная конкретная машина была закреплена за Василием Кичеджи. Смольнинским куратором культуры и СМИ.

Образовалась масса неприятных вопросов. Находился ли кто-то в машине, кроме шофёра. Если да, то – кто? Если нет, то чьё задание выполнял водитель, отправляясь на встречу? Или в смольнинском гараже отсутствует какой-либо контроль за техникой, не говоря о сотрудниках? Почему в телерепортаже канала «Россия 1», не было ни слова о машине вице-губернатора? С чьей подачи журналисты, которые участвовали в рейде «Родительского контроля», договорились между собой не сообщать об инциденте с водителем Василия Кичеджи? Почему организаторы акции попросили журналистов удалить отснятые видеоматериалы?

Правда, кое-что всё-таки осталось. Это и помогло появиться выпуску программы скандально известного Аркадия Мамонтова «Специальный корреспондент» на том же телеканале «Россия 1». Главный вывод оказался таков: пусть сам Василий Кичеджи досконально разберётся в случившемся или подаст в отставку. Так сказать, по дискредитирующим обстоятельствам.

Впрочем, реакция чиновника оказалась запрограммированной. «Я не я и хата не моя!». За водителями не слежу, чем они занимаются в нерабочее время, не знаю. Да и водитель тот уже уволен, прямо 23 мая. И вообще, весь скандал – происки врагов.

Тема стала постепенно сходить на нет. Кое-кому это показалось неправильным. Так появилось письмо Владимиру Путину. Автор, ссылаясь на изложенную выше информацию и никак не фантазируя, с некоторой эмоциональностью просил главу государства разобраться в ситуации, проведя тщательное служебное расследование. В обращении звучали и более конкретные вопросы. Причина же обозначалась элементарно: «Каждый в нашем государстве должен отвечать за свои поступки, независимо от чинов и рангов! Особенно этот касается крупных руководителей, по определению отвечающих не только за себя, но и за подчинённых. Родине должны служить достойные, ничем не посрамлённые люди, готовые пожертвовать всем, если того потребует Российская Федерация».

Два с половиной месяца назад письмо было отравлено в администрацию президента России. Первый ответ поступил довольно оперативно, он датирован 19 июля. Отвечало Управление президента РФ по работе с обращениями граждан и организаций. Конечно, оно входит в структуру администрации главы государства, так что с формальной точки зрения всё правильно. Правда, остаётся неизвестным прочитал ли Владимир Путин. Зато со ссылкой на его конституционное право и на профильный закон «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» гражданину подписанту было объявлено, что его обращение отправлено в Генеральную прокуратуру РФ.

Генпрокуратура тоже не заставила себя долго ждать – её ответ датирован 29 июля. Она уже сослалась не на закон, а на некую «Инструкцию о порядке рассмотрения обращений и приёма граждан в органах прокуратуры Российской Федерации».

Замечаете подмену понятий? Ты обращаешься к конкретному лицу, а на деле выходит общение с некоей государственной функцией. Как бы Ванька Жуков написал «на деревню дедушке», а ответ получил от царя-батюшки. Только - наоборот.

Далее всё шло по накатанной колее. Генпрокуратура спустила письмо своим коллегам в Санкт-Петербурге. Те, в свою очередь – в Управление уголовного розыска ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Вся переписка отображалась на почтовом ящике заявителя. Теперь понимаешь, зачем нужна «Почта России». Письма доходили в любом случае, даже когда отправитель путал индекс. Система работала на всех парах.

Наконец письмо наткнулось на конечного адресата. Им оказался опер петербургского угрозыска. Не будем называть фамилию, это здесь не главное. Суть в том, что именно ему поручили разобраться со всей кутерьмой вокруг вице-губернаторского водителя.

Теперь на минутку остановимся, чтобы пояснить простой тезис. Проводить проверку по ситуации, в которой так или иначе замешан один из крупных городских чиновников, было поручено не сотруднику Следственного комитета или прокуратуры (желательно – Генеральной), а сотруднику угрозыска. Вы сомневаетесь в итогах проверки? И правильно делаете.

Ответ из Управления уголовного розыска ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу, датированный 9 сентября 2013 года, заслуживает дословного цитирования: «По Вашему обращению о задержании в Кировском районе г. Санкт-Петербурга водителя автомобиля «Ауди», принадлежащего ГУП «Смольнинское АТП», проведена проверка УУР ГУ МВД РФ по Г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. В ходе проверки факт доставления в отделы полиции УМВД по Кировскому району г. Санкт-Петербурга указанного Вами водителя, а также обращения граждан о совершении им преступлений не установлены». Бинго! Правда, автор послания президенту Путину ничего не говорил ни о задержании, ни о доставлении, ни о совершенных преступлениях. Что-то опять на тему огорода, бузины и киевского дядьки.

От выводов на этот раз воздержимся. Они очевидны. Досадно лишь, что своей перепиской автору письма пришлось отвлечь от важной государственной деятельности стольких занятых людей. Например, проверку проводил опер из подразделения, сотрудники которого и занимаются именно обезвреживанием маньяков. В этой структуре всего пять человек на город и область. Это ведь не антиэкстремистские центры с огромными штатами, окладами и премиями. Приоритеты в борьбе сразу видны.