Когда рушатся империи, гибнут люди. Это касается и бизнес-империй. Тем более тех, что созданы в России бурных девяностых. Слишком много тёмных следов и незачищенных концов. И не все долги ещё отданы. История с осуждением Михаила Глущенко и отменой вынесенного приговора отражает российскую жизнь последних двух десятилетий.

Наверное, судья Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга Андрей Дондик своим решением от 1 марта 2012 года списал с себя немало бывших и будущих грехов. Например, свой приговор в отношении студента-боксёра Алексея Богданова, который за беспричинное убийство пенсионера МВД Игоря Гаевского отделался двумя годами исправительных работ и штрафом. Вердикт, который он в первый день весны вынес Михаилу Глущенко — 8 лет колонии и штраф в 300 тысяч рублей – был в принципе справедлив. Правда, за скобками оставалась главная тема.

16 июня 2009 года Глущенко (он же Миша Хохол) был сенсационно задержан в 58-м отделе милиции при получении паспорта. Задержание произошло в рамках расследования дела об убийстве в марте 2004 года в кипрском посёлке Пейе 50-летнего доктора экономических наук Вячеслава Шевченко, президента петербургского ОАО «Норд» и лидера общественной организации «Клуб «Невский проспект» Юрия Зорина и секретаря-референта Виктории Третьяковой. Жестокость убийства отдавала чем-то варварским — всех троих зарубили ночью мясницкими ножами. Подразумевалось, что точки в этом расследовании будут поставлены позднее. (Это не говоря о так и незаконченной истории с убийством Галины Старовойтовой, в которой имя Глущенко тоже периодически всплывало.)

И вот – новый поворот. Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда отменила приговор Михаилу Глущенко по эпизоду с вымогательством 10 миллионов долларов у Вячеслава Шевченко и членов его семьи, в частности младшего брата Сергея. Дело отправлено на новое рассмотрение. В новом составе, но в том же в Куйбышевском суде. Не будем ничего загадывать, но обычно отменённые приговоры при повторном рассмотрении смягчают.

Как известно, судьи у нас свои решения не комментируют. Гособвинение пока тоже держит паузу. Так что все новости узнаются от Александра Афанасьева, адвоката Михаила Глущенко. Защита сумела покрыть главный козырь обвинения — расчёт потерпевшего Сергея Шевченко с супругой Глущенко за её доли в бизнесе. Надо уточнить, что этот бизнес Михаил Глущенко считает совместным с Шевченко. Адвокат настоял на том, что клиент не требовал деньги за некое «покровительство» бизнесу братьев Шевченко (тот, кто что-либо о них знает, будет удивлён самой постановке вопроса), а был их официальным деловым партнёром. Важная частность — Глущенко неоднократно пытался подать встречный иск Шевченко о якобы незаконном завладении предприятием.

События последних месяцев ясно показывают, насколько избирательны наши суды в отношении доказательств, представленных адвокатами обвиняемых. Процесс по «делу Барсукова» развивался иначе. А тут вдруг такое внимание к доводам защиты. Так и вспоминается сцена из кинофильма «Воры в законе». Адвокат после удачного завершения процесса с гордостью спрашивает: «Ну, как я их сегодня сделал?» Крестный отец в ответ, характерно потирая большой и указательный пальцы правой руки: «…если бы я их не сделал вчера». Но это так, к слову. Тем более, что знающие люди склоняются к тому, что на отмену приговора поработала не только защита в суде, но и мощная PR-кампания Глущенко. «Узник Михаил» был представлен как жертва полицейского произвола, едва ли не преследуемый оппозиционер. Момент схватывается чётко, ничего не скажешь.

Особый пласт был связан с медициной. Периодически «узник» блестяще имитировал невменяемость. В бредовых состояниях «вспоминал» о некоей дочери, забывал собственное имя, отказывался откликаться иначе как на Мигеля Гонсалеса, просто падал на пол. Врачи обнаружили у Михаила Глущенко целый ряд серьезных заболеваний: гипертоническую болезнь, ишемическую болезнь сердца, артериосклеротический кардиосклероз, стенокардию и риск внезапной смерти. Кончилось всё это скандалом в медицинской системе ФСИН… Что ни говори, но полярная противоположность подходов к состоянию здоровья подсудимых Глущенко и Барсукова (реального инвалида I группы) буквально бьёт в глаза. И ни защита, ни пресса помочь Барсукову пока не смогли.

Быть может, потому что обвинение планировало каким-то образом использовать Глущенко именно против бывшего «ночного губернатора Петербурга»? Здесь весьма кстати произошла утечка информации о том, что в прошлом году на одном из допросов Глущенко признался в причастности к убийству летом 1999 года главы Балтийской финансово-промышленной группы Павла Капыша и обратился с просьбой заключить с ним досудебное соглашение. Причём он якобы утверждал, что убийство Капыша организовывалось по заказу Кумарина-Барсукова. Правда, Михаил Иванович — не тот человек, чтобы идти на такие шаги без железных гарантий (хватит с него возвращения из-за границы для получения паспорта). Вскоре появилось письмо Глущенко в Генеральную прокуратуру РФ. Там он заявил, что, признавшись в причастности к убийству главы БФПГ, оговорил себя под давлением следователей. И вот тогда получил достаточно серьёзный приговор по статье о вымогательстве. Который теперь благополучно отменен. Делайте ваши ставки, господа.

Создаётся устойчивое впечатление игры по заранее расписанному сценарию, который регулярно ломается креативными ходами Глущенко и его адвокатов. Начать с того, что авторитетнейший бизнес-силовик, будучи в розыске, открыто заявляется в паспортный стол. Неужели бывший руководитель силового звена «тамбовцев», всегда склонный если не к беспределу, то к силовым решениям, сделал это без договорённостей? Кем-то, возможно, нарушенных. В эту канву ложится и тот факт, что с момента задержания Глущенко содержался в следственном изоляторе ФСБ. Некоторые объясняли его возможной причастностью к убийству Старовойтовой. «Это не есть факт, мсье Дюк». Зато хорошо известно, что порядки в таких заведениях куда строже, чем в полицейских СИЗО.

В этой игре у каждого есть конечная цель. Власти могут получить увесистые добавления в процесс Кумарина. А Глущенко — весьма ликвидные остатки своей части прежней «тамбовской империи». Или даже — чем чёрт не шутит! — может стать новым «ночным квазигубернатором». Жизнь ведь на глазах меняется. Если «узник Михаил» выйдет, то почему бы не героем сопротивления?

Во всяком случае, решение судебной коллегии по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда пока говорит о его удачном выборе. Нашему государству милее беспринципный делец с криминально-коррупционным уклоном, нежели сторонник ответственного ведения бизнеса, если и по понятиям, то совпадающим с законом. Именно здесь проходит водораздел. Даже если данный конкретный клиент — человек тяжёлый и неуступчивый.