Казённый «День единства» петербургская либеральная оппозиция использовала под Марш против ненависти. Эта акция традиционного проводится в нашем городе в последних числах октября или первых ноября. Она посвящена памяти Николая Гиренко – учёного-этнографа, погибшего от нацистской пули 19 июня 2004. В последние годы смысл разросся. Это протест против дебильного культа госнасилия и войны, насаждённого режимом в порядке «антимайдана».

Такой протест тоже органично сочетается с именем Гиренко. Хотя до государственного озверения Николай Михайлович не дожил. Про арийское племя с лишней хромосомой от госагитпропа услышать не успел. Но ему пришлось делать экспертизы по текстам «негосударственных» нацистов начала 2000-х. В результате кто-то получал сроки (чаще условные), кому-то выносились предупреждения. Гиренко также составил первую методичку для прокуратуры по применению пресловутой 282-й статьи. Можно спорить, насколько резонным было сотрудничество с правоохраной режима, который уже тогда оставлял не слишком много иллюзий. Но теперь это неактуально – государственная идеология ныне похлеще той, какую останавливал Гиренко.

Нацисты предупреждали учёного: типа, не стоит этого делать. Но для Учёного научная совесть и гражданская ответственность были важнее угроз. Тогда угрозу претворили в жизнь, выстрелив через дверь. На власть, кстати, тогда никто не подумал. Не те были времена, что теперь.

Многие с тех пор вспоминают Николая Гиренко на ежегодных акциях памяти. И не его одного. Скорбный список с тех пор сильно удлинился. А количество участников скорее уменьшилось.

В первые годы после смерти Гиренко это были крупномасштабные шествия и митинги. Запомнилась акция у Дворца спорта «Юбилейный» в конце нулевых годов. Тогда к метро «Спортивная» пришли несколько тысяч человек. Потом проследовали на Васильевский остров к Институту антропологии и этнографии, где работал погибший. Года четыре назад маршировали только от заднего двора Биржи по тротуару на площадь Сахарова. Но и тогда пришли тысячи полторы.

4 ноября 2018 года в несогласованной акции участвовали человек пятьдесят. Да и они, по словам очевидцев, откровенно ждали пакования в автозак. И логично – таковы ныне нравы. К тому же, невооружённым глазом были видны полтора десятка транспортов – омоновские грузовики, росгвардейский ЗИЛ, автобусы для перевозки задержанных. Чёрные костюмы гвардейцев ВВП производили весьма гнетущее впечатление. Но хорошо коррелировались с понятием режимного «нарединства».

Активистка Мария Кожеватова из «Солидарности» и «Яблока» встала с партийным флагом у Ростральной колонны. Из полицейского мегафона последовали предупреждения о незаконности проводимой акции. Марш против ненависти начался. Росгвардейцы выстроились в шеренгу, преграждая путь. Активисты стали понемногу просачиваться к пешеходному переходу у Биржи. К Ольге Смирновой («Солидарность») обратился подполковник полиции. Не потрудившись представиться, он поинтересовался дальнейшими планами маршировки. И получил спокойный ответ: люди пройдут по тротуарам без лозунгов и плакатов, у Кунсткамеры они вспомнят Николая Гиренко минутой молчания, после чего отправятся на площадь Сахарова и проведут серию одиночных пикетов. С портретами жертв ненависти. И выступлениями без микрофона.

«Наше видение федеральных законов пока совпадает», – дал добро подполковник. Марш двинулся. По дороге от Биржи к Зоологическому музею автору этих строк услышал телефонный разговор другого офицера полиции. «Они на площадь Сахарова идут. Скажи своим людям, чтоб внедрялись в толпу и разговорчики слушали…», – инструктировал человек в форме неизвестного собеседника из Центра «Э».

В мегафон то и дело раздавались предупреждения. Не переходить дорогу на красный свет. Не мешать проходу граждан, особенно с детьми. Не курить в общественном месте (таковым почему-то была признана Менделеевская линия). Капитан с мегафоном трогательно заботился и о зелёных насаждениях, представленных пожухлой осенней травой. И всё же Марш против ненависти без приключений добрался до здания Двенадцати коллегий и Библиотеки Академии Наук, где установлен памятник академику Сахарову.

Здесь, сменяя друг друга, активисты стояли с портретами. Николай Гиренко. Анна Политковская. Борис Немцов. Хуршеда Султонова. Станислав Маркелов. Анастасия Бабурова. Галина Старовойтова. Наталия Эстемирова. Юрий Щекочихин. Михаил Маневич. Разные люди. Очень по-разному жили и погибли. Особенно бросается в глаза различие обстоятельств жертв XX века (Старовойтова и Маневич) и века XXI (остальные лица). В девяностых убивала не ненависть, а холодный расчёт. И опять-таки, никто не подозревал в причастности исполнительную власть. Не та была репутация у Ельцина и даже его спецслужб.

Но это детали. Которые не обязательно акцентировать в этот день. Другое заставляет задуматься. Почему вместо тысяч теперь приходят десятки? Не потому ли, что «против ненависти» перестало быть адекватным? За два дня до марша в Петербург приезжал Соловьёв – олицетворение злобного скудоумия (и, кстати, буквально – «предательской либерастии», учитывая его прошлое) с государственно-мудиологическим статусом. К месту «творческой встречи» в ДК Ленсовета вышла молодёжь с плакатами, вполне уместно напоминающими о судьбе Юлиуса Штрейхера. Активист Павел Иванкин получил за это десять суток. Помним пытки в госбезопасности, избиения и ножевые удары, с которых начался год.

На дворе террор. Не тот, что в разные периоды был известен нашей истории (хотя шеф госбезопасности с ностальгией те времена вспоминает). Но уже реальный. Ещё реальнее госпропаганда мрази, все эти соловьиные кисели с ТВ, сами по себе производящие подлость, насилие, убийство. И при всём том – марш против ненависти? Действительно, не очень вдохновляет. Иные, к сожалению, настали времена. «Первые чувства человека, выбирающего добро и свет – это ярость и ненависть», – писал советский врач, психолог и литератор Владимир Леви. Ибо на зло и тьму иначе не отреагируешь. Между тем, этих явлений в те годы было не больше, чем сейчас.

Но тем больше уважения людям, которые даже сейчас способны удерждиваться от ненависти. Известная художница-акционистка Елена Осипова развернула свои работы, выполненные на ткани. По соседству с профилем Пушкина значилось: «Пушкин по происхождению Африканец. Неужели будем замерять черепа, чтобы определить русскую нацию?»

Пикетчики рассказывали о тех людях, чьи портреты они держали.

Когда активист Владимир Шипицын поднял не только флаг движения «Солидарность», но и знамя Украины, к нему бросились несколько росгвардейцев в полной боевой экипировке. Шипицын передал украинский флаг другому участнику марша. Но прозвучало и выступление за мир с Украиной. Молодой человек по имени Никита обвинил властные СМИ в накачке ненависти…

Около четырех часов дня Марш против ненависти закончился. Некоторые из участников зашли в близлежащую столовую на Биржевом переулке. Туда не замедлили явиться сотрудники центра «Э» и даже росгвардейцы в форме. Обедать, так уж без отрыва... Активисты, впрочем, искренне радовались: после несанкционированной акции в кои-то веки не надо развозить передачи по отделам полиции.