Писать о Маргарет Тэтчер стоит именно теперь. Через десять дней после её кончины, назавтра после похорон. Прежде эмоции били через край и подчас ставили некоторых в идиотское положение. Чего стоили «Динь-дон, ведьма умерла» или рассуждения о «взятом реванше». Вообще те, кто праздновал эту смерть, вызывают хотя и брезгливую, но искреннюю жалость. Мало же у них радостей в жизни. Особенно в политической. Ладно бы они убили Мэгги. Тогда можно понять: «Вдали пожар и смерть, удача с нами!» — как сикхи после расстрела Индиры Ганди в октябре 1984-го. Но насколько надо быть ни к чему не способными, чтобы когда женщина, больше десятилетия возившая их face’ом об table, умирает в 87 лет — считать такое политическим успехом и с ликованием бежать на улицу! Бедные, бедные люди.

«Железной леди» её назвали с подачи печатного органа Министерства обороны СССР. Она ещё не была премьер-министром, но слова о советском политбюро, настроенном на мировое господство, нельзя было пропустить мимо ушей. Их пришлось услышать и отреагировать. Газета «Красная звезда» выдала ответ «железной даме». Английская пресса перевела даму в леди. Так, с 1976-го, она и прожила с этим почётным прозвищем. Действительно — железная. Ведь мало кто в позорно-разрядочные 1970-е решался назвать вещи своими именами. Особенно в Западной Европе, чем дальше, тем больше гнувшейся перед тем политбюро.

Соотечественники зауважали Маргарет Тэтчер, интуитивно понимая — пора обращаться к железу. Славная Британия начинала просто гнить в «параличе социализма». Лейбористская превращала работающих в чудаков, а бастующих по любому поводу — в социальную «расу господ». Бывшая мастерская мира напоминала убогий собес. Повсмеместные up to lunch сделались символом «английской работы». Британцам становилось стыдно за самих себя, вынужденных вязнуть в мусоре, который неделями нарастал из-за забастовки дворников. Лейбористские министры, пилившие бюджет под субсидирование убыточной промышленности, и профбоссы, диктовавшие этим министрам, на какую халяву из бюджета засылать, вызывали всё большую ярость. 3 мая 1979 года дочь лавочника выиграла выборы. Первая в Англии и Европе женщина-премьер оставалась во главе правительства 11 лет — как никто в XX веке и почти никто во всей британской истории.

Любви она не снискала. Не тот была человек. Жёсткая даже с мужем и детьми, приезжая к которым в общежитие первым делом перерывала тумбочки. Сама она наверняка любить умела — и родных, и друзей, и родину. Но никогда не афишировала этого чувства, не обменивала любовь на популярность. Держала при себе. Считала западло чувственное растекание. И ни от кого не ждала добрых чувств к себе. Консервативная протестантка. Холодная, твёрдая, проникнутая суровым долгом. И очень остроумная, кстати. Из беседы с советскими журналистами: «Госпожа премьер-министр, не кажется ли Вам, что преимущества социализма… — Простите, о каких преимуществах идёт речь?»

Говорят, что она погубила легендарную английскую индустрию. Уничтожила угледобычу, металлургию, судостроение. Превратила Англию промышленников и работяг в страну коммерсантов, финансистов и коммуникационных операторов. Не без того. Значительная деиндустриализация — факт её правления. Но точно также в своё время проклинали мануфактурщиков, превративших старую добрую Англию весёлых йоменов, прилежных земледельцев, доблестных рыцарей в страну нищих и бродяг, заводчиков и работяг.

Вершителей промышленного переворота называли убийцами трудовой деревни. Тэтчер – убийцей трудовой индустрии. Жизнь не стоит на месте. Со временем кто-то убьёт трудовой офис креативного класса. В Англии его будет жаль, поскольку он не похож на известный нам планктон. Тамошние креативщики, порождённые эрой Тэтчер, действительно делают дело. Но из таких «убийств» состоит жизнь. Иначе она прекратится. Значит, это было и будет. Причём жёстко. Прогресс – не шоколад.

Англичанин не любит, когда ему диктуют к вынуждают. Джентльмен не прочь подраться. Недаром на этом острове изобрели бокс, футбол, паб и стадионные побоища. Консерватор Хит, предшественник Мэгги в премьерах, был мужчиной. Время от времени он пытался побороться с соцпараличом. И всякий раз опускал руки, слыша грозный рёв профсоюзов. Тэтчер не отступила.

Год продолжалась шахтёрская забастовка 1984-1985-го. Во главе профсоюза британских угольщиков стоял Артур Скаргилл, которого кореша добродушно называли Адольфом. Этот человек комплексовать просто не умел. Драки с конной полицией, коктейли Молотова, тысячи арестов. Деньги от Черненко и от Каддафи. Горняки не привыкли проигрывать. Однако на этот раз проиграли. Намеченные к закрытию шахты были закрыты. А дальше стремительно развернулась приватизация госпромышленности, транспорта, коммунальных служб, здравоохранения, образования, СМИ… Именно Тэтчер, а не Чубайс, впервые превратила уху в аквариум, государственную собственность – в частную. Но перед этим сломала хребет профдвижению, авангардом которого был профсоюз шахтёров. Британские тред-юнионы не оправились до сих пор. Их просто не стало. Нынешние союзы актёров и педикюристов — не чета традиционным шахтёрским и транспортным. Такова оказалась цена.

Была ли права «железная леди»? С точки зрения идейного солидариста — нет. Её фразу «Нет никакого общества, есть отдельные мужчины и женщины» невозможно повторить. Но, как говаривал ненавистный ей Маркс, критерий истины – практика. И по Марксу Тэтчер была права. Британия возродилась, выйдя на экономический рывок. Поднялась и социальная сфера — не бюджетными вливаниями, не чиновной опекой, не инфляционной накачкой, а массовым обретением собственности и ростом реальных доходов. Из сотрясений вышла по-новому сильная, прочная и оптимистичная Британия. Это не идеология, это факт. Идеология поставила бы плечом к плечу с пацанским вожаком Скаргиллом. Реальность не оставляет выхода, как отдать должное баронессе-победительнице.

За её партию ни разу не голосовали больше 43 процентов. Лишь особенности мажоритарной системы обеспечивали безраздельное доминирование в парламенте. Но оппозицию консерваторы трижды били влёт. Даже те, кто не хотел поддерживать жестокую леди, старались ей не мешать. Шахтёры, становясь мелкими бизнесменами и домовладельцами, подчас с яростью голосовали за неё. Тэтчер люто ненавидела гуманитарная интеллигенция, студенчество, интеллектуальная элита. В общем, те, чьи наследники диньдонкали по поводу ведьмы. Но «синие воротнички» (за ради которых леваки исходят на брызги) голосовали за Мэгги. Хотя бы из здравого смысла – тётка понимает дело. А шибко интеллектуальные пусть отдохнут слева. Им позлиться полезно, раз всё равно делать нечего.

Североиралндские республиканцы-сепаратисты пытались её взорвать. Мимо. Десять человек погибли в тюремной голодовке — Тэтчер не признала их политическими: «На Британских островах политзаключённых нет». Аргентинская хунта захватывала Фолклендские острова, считая их Мальвинскими – Тэтчер отправляет флот, лично приказывает торпедировать не ждавший атаки крейсер, эскалирует войну и побеждает. Это тоже тэтчеризм. Не только рационально-эффективная экономическая политика. Не только культ свободного индивидуалиста-собственника. Это и педантичная безжалостность непреодолимой воли к победе. Задача ясна, враг сражён, цель достигнута. Без соплей. Комплексы леди оставляет джентльменам. Ей они без надобности.

Внутреннюю политику «железной леди» можно оценивать по-разному. Но по международной не может быть двух мнений. Мало кто из государственных деятелей Запада был настолько честен и твёрд в противостоянии мировому коммунизму, мало кто столько сделал для его сокрушения. Разве что Рональд Рейган, ближайший друг и союзник. В общем, Мэгги очень помогла России в борьбе с СССР и победе над КПСС.

Её просто боялись. По сей день леваки-социалисты, жалостно радующиеся «взятому реваншу», говорят о чёрно-магической силе Тэтчер. Других объяснений не видят. Между тем, всё гораздо проще. Когда берёшься за мужские дела, надо быть мужчиной. Маргарет Тэтчер это умела. Оставаясь женщиной.