Без малого полвека назад в Центральной Америке случилась «Футбольная война». Между Гондурасом и Сальвадором. Из-за стадионных страстей. Обе стороны проиграли – потеряли тысячи убитыми, но никуда не продвинулись. Зато выдвинули великих героев. Например, сальвадорского майора д’Обюссона с его «эскадронами смерти» – топ-фигуру советской международной журналистики начала 1980-х.
В России иначе. Не «Футбольная война», а «Футбольный мир». Куда-то подевалось кольцо врагов осаждённой крепости. Всем не до того. Не до врагов, не до особых путей, не до русмирских духовностей. Шло бы это муть куда подальше.

На русском дворе – всеобщее счастье мундиаля, полицейские улыбки, солнце, воздух и вода. Даже без истерик и без объявления победившего Уругвая историческим врагом России. Поубавилось слегка телевизгов о «пятых колоннах», «укробандеровцах» и «сирийском террористическом сброде». Короче, «о спорт, ты мир».

На Донбассе за первые две недели чемпионата убиты 10 украинцев, ранены 37. В Сирии от одного авиаудара в Аль-Мсэйфре погибли 22 человека. Цифра минимальная, правозащитники называют 46.

Олег Сенцов в заполярном лагере голодает 48-й день. Украинскую омбудсвумен Денисову к нему не пустили. Её российская «коллега» генерал Москалькова восхищена отличным самочувствием Сенцова. Александр Шумков держит голодовку 38-й день – украинца судят в РФ за то, что в РФ запрещён «Правый сектор». Украинец Владимир Балух в Симферополе держится 104-й день – крымский крестьянин из села Серебрянка отказался снимать в своём доме национальный флаг Украины после высадки войск РФ. 34-й день голодает Станислав Зимовец, отбывающий два с половиной года за участие во всероссийской протестной акции. 24 июня объявил голодовку в кемеровском СИЗО блогер Стас Калиниченко, осуждённый за то, что его избивают полицейские. С 26 июня голодает российский антифашист Илья Шакурский, захваченный в Пензе по делу «группировки «Сеть», которая якобы собиралась поджечь почту и свергнуть Путина.

62-летний карельский историк-мемориалец Юрий Дмитриев вторично арестован по тошнотворному обвинению, грозящему двадцатилетней отсидкой. «Стали очевидны несколько групп статей, по которым преступная власть расправляется с неугодными общественными деятелями: педофильские и наркоманские, – пишет петербургский общественный активист Динар Идрисов (тех, кто избивал его в январе «ищут давно, но не могут найти»). – Обвинять правозащитников в терроризме еще не придумали, но думаю не за горами. Удобство педофильских и террористических статей – закрытость следствия и судебного процесса. Наркоманских — простота фабрикации на фоне массовости явления. При этом обвинения позволяют одновременно дискредитировать, ограничить эффективность информационных средств защиты при практическом параличе юридических».

Верховный суд РФ предупреждает: игры в одиночные пикеты сворачиваются. Специально собравшись на пленум, судьи разъяснили потенциальным подсудимым: «Совокупность актов пикетирования, осуществляемого одним участником, объединенных единым замыслом и общей организацией, может быть признана решением суда по конкретному гражданскому, административному или уголовному делу одним публичным мероприятием». В переводе это означает – два человека, предварительно списавшиеся «Вконтакте» и вставшие в положенных пятидесяти метрах друг от друга с плакатами «Прекратить войну!» и «Свободу политзаключённым!» могут быть взяты так же, как участники несанкционированного митинга. И с теми же последствиями. Вплоть до голодовки.

Одиночные пикеты – самый мирный и безобидный из всех возможных способов протеста. И именно поэтому – самый распространённый в российской оппозиции. Похоже, с ним решили кончать. Власти желают исключительно кладбищенского спокойствия, и на меньшее не согласны.

Завтра вступает в силу часть техновертухайного «пакета Яровой», касаемая телефонных разговоров и электронной переписки. Всё под запись и на полугодовое хранение – пока не востребуют чекисты. Удовольствие читать чужие письма вообще-то недешёвое: от 4,5 триллионов (оценка ФСБ и Минкомсвязи) до 10 триллионов (оценка Российского союза промышленников и предпринимателей). Пока что в рублях, а там, глядишь… Но на тотальном шпионстве режим не экономит. Тут даже не политика, тут жизнесмысл: «больше ада, больше мрази» – это и есть само себе цель. В этом их счастье.

Но всё же не только. Казённый ВЦИОМ сообщает: за две недели (пересекшихся с началом мундиаля) рейтинг Владимира Путина снизился на 15%. Это и сейчас две трети, но разве такой показатель устраивает царя с холуями? Этак скоро придётся начинать с докрымских показателей… Что уж говорить о правительстве, не дотягивающем до 40% или о лично товарище Медведеве, который со своими 30% менее популярен, чем даже его кабинет.

Удивляться тут нечему. «Девушка, вы до скольких работаете? – Теперь до 63-х». Кое-где заворчали даже едросы (руководству пришлось особо рявкать на партийцев). Повышение пенсионного возраста совпало с удорожанием бензина и увеличением НДС. Радовать дорогих россиян – так уж комплексно. Чтоб не скоро очухались.

Понятно, что подгадывали после выборов и на мундиаль – может, проскочит? Отчасти действительно проскакивает. Протесты – те же одиночные пикеты. Изредка митинги в пределах тысячи участников. Иногда коммунистические, что гарантирует облом. Обычно – ФНПРовские, а это – борьба нанайских мальчиков. Возможно, запланированная заранее, чтобы слить протест. Точнее, перелить в порожнее. А может даже в чём-то «пойти на уступки». Например, скинуть пару-тройку лет с повышения – и этим заткнуть недовольных. Хотя это вряд ли. Деньги нужны сейчас. И много. На войны. На чиновников. На карателей. На лагеря для «пятой колонны». На помощь обездоленным миллиардерам, вроде Дерипаски с Вексельбергом, попавшим под санкции западных «русофобов».

Росгвардия была учреждена в апреле 2016 года. Тогда же смоленский ОМОН тренировали на разгон несанкционированной демонстрации. Причём – в этом самая суть – сценарий исходил из протеста против повышения тарифов ЖКХ. Не прошло двух месяцев, как проводились учения в Златоусте. На территории промышленного предприятия – завода «Булат». Сценарий поражал простотой и правдивостью: пресечение массовых беспорядков, возникших в результате забастовки. Моделировалось строительство баррикад и поджигание покрышек. После чего – штурм территории «захваченной рабочими».

«Первоначально многим казалось, что Национальная гвардия «заточена» преимущественно против либеральной оппозиции, – растерянно писал обозреватель, абсолютно лояльный режиму. – Однако теперь становится ясно, что силовые подразделения могут быть использованы и против народа в самом широком его понимании. Все это до боли напоминает уже жандармерию. Исторические трагедии с ее участием однажды уже ставили страну на грань катастрофы».

Обеспокоен, значит. Беспокойся дальше. Как говорится, сиренево. Они ничего не стесняются. Результат получил одобрение в МВД. «Верно, явится завтра в приказе благодарность войскам, господа» (Н. А. Некрасов). Верно, явится. Только не от народа.

В массовую драку с Росгвардией вступили биробиджанские рабочие, защищавшие предпринимателя и общественного активиста Ивана Проходцева. Осуждены в Мосгорсуде на долгие сроки – один получил пожизненное – пять мужиков-строителей, озверевших от дороговизны, разгромивших «Дикси» в Роговском и напавших на наряд Росгвардии с захваченным у них же оружием. Это – случаи, где не пройдёшь мимо. Большинство же социальных – именно социальных – конфликтов просто не отражаются.

Без малого 1200 протестных акций отмечались по России в юбилейном 2017-м. Причём весь год по нарастающей. Не только один «навальнинг» за другим, не только «артподготовочный» гром. Это как раз нечасто. Сотнями исчислялись забастовки, выступления против роста цен, выходы дольщиков и дальнобойщиков. Географически самые протестные регионы – Ростовщина, Кубань, Урал. За ними – Новосибирск и Карелия, Поволжье и Приморье, между прочим, Москва и Питер.

«Что будет, когда массы в нём разочаруются – что тогда ответит им Ленин?» – риторически, как им казалось, спрашивали обозреватели либеральных газет в апреле 1917 года. Наивные люди. Это они бы растерялись на месте Ленина. А для Ленина такого вопроса не стояло. Ему было, чем ответить – уже в особняке Кшесинской, на первой захваченной территории, большевики завели полицейский участок с арестным помещением. О ныне правящем режиме РФ такого вроде не спрашивают. Все при понятии. Кто не спрятался, может посмотреть видео со златоустовских учений. «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

Люди типа роговских или биробиджанских мужиков не разрабатывают политических стратегий и не выверяют тактик. Это дело политиков-оппозиционеров. И тут отдельная тема – отставание оппозиции от реалий. Которое после мундиаля грозит сделаться безнадёжным.

«Не всем понятно, насколько всё теперь первобытно, – говорит сторонница Алексея Навального, много лет назад состоявшая в легендарном ДС. – А кому понятно, обычно не хотят в это верить». Прямо сказать, подавляющему большинству оппозиционеров кремлёвские ближе роговских. Как большинству советских правозащитников ближе было громыкинское МИД СССР – нежели Доктор Эктор, брат Рамиро и сестра Дора Алисия из «эскадронов смерти» Роберто д’Обюссона, с воспоминания о котором начата эта статья.

Есенинское «Я живу давно на всё готовым, ко всему безжалостно привык» не свойственно современным российским оппозиционерам. Для молодых политика – это Европа. Для тех, кто постарше – Перестройка. Реальность попросту отторгается. «Обратись лицом к седому небу, по луне гадая о судьбе, успокойся, смертный, и не требуй правды той, что не нужна тебе».

Но увы. Правда сама заставит в себе нуждаться. И тогда — либо «сядь и засохни», как в незабвенном «Месте встречи», либо – пока непонятно что. То самое, о чём стараются не думать. Кое-кто, впрочем, нашёл выход: дотянуть до очередной игры в «выборы». Например, петербургского губернатора. Вдруг ещё раз позволят отойти от перманентного шока и забыться в европерестроечной имитации политического действия. Если позволят. Ибо послемундиальная жизнь обещает стать сильно другой.

А пока что… «Гол!» Как минимум до 15 июля можно.