В январе 2012 года Виктор Васкан вырыл канаву возле своего участка для отвода воды. Не будем вдаваться в принадлежность этих сантиметров, понадобившихся для дренажных работ. Этот вопрос решается в иных инстанциях. И иными способами. Но госпожа Алексеева — соседка Васкана — выбрала самый простой. Она и её племянник попросту решили эту канаву засыпать. Но простота не всегда помогает даже в простом деле. Дальше получилась Оклахома.

Гроза Двенадцатого года

Бытовой скандал в таких случаях оказывается неизбежен. Но Лариса Алексеева с Дмитрием Агафоновым, вероятно, понадеялись на свои превосходящие силы. Всё-таки против одного были двое, да ещё не считая собаки. И принялись за дело.

Скорей всего, конфликт перерос бы в затяжную коммунальную склоку и постепенно заглох. Если бы не четвероногий участник — кобель Фан породы французский мастиф. Мадам Алексеева уверенно сообщает: «Собака абсолютно миролюбива, что могут подтвердить соседи и летом охраняет детей, поскольку относится к породе собак-спасателей». Ну что ж, присмотримся к «спасателю».

Бордоский дог или французский мастиф относится к так называемым молоссам. Эти боевые собаки сопровождали гуннов, опустошавших Римскую империю. Французы говорят о злых людях: «У него нрав бордоского дога» (П. Атта, 1992). Ближайший родственник французского мастифа — английская собака Баскервилей из одноимённой повести сэра Артура Конан Дойла. О коей не к ночи будет помянуто.

Итак, боевая собака, не имеющая даже первоначального «образования», по крайней мере пять лет свободно разгуливает по посёлку Яковлево. В том числе, как гордо призналась хозяйка, среди детей. Можно только поразиться мужеству её односельчан.

Не удивительно, что Виктор не на шутку встревожился. Даже если Алексеева не кричала «Фас!», как он утверждает (на нервах не всегда можно разобрать женский вопль, будь то «фас!» и «Фан!»). Сам факт, что лающая собака весом три четверти центнера без поводка и намордника принимала участие в конфликте, мог бы стать предметом уголовного расследования. В Европе бойцовые собаки приравнены к холодному оружию. В некоторых странах даже к огнестрельному. Для обороны Васкан схватил первое, что попалось по руку — садовые вилы. И если учесть, что перекусить черенок этих вил для симпатяги Фана что человеку спичку надкусить, то это даже самообороной назвать затруднительно. Тем не менее, проявив недюжинную смелость, Виктор вышел за ворота и бросил в лицо обидчикам предостерегающие слова разума.

Казалось, инцидент исчерпан. Хотя бы на время. Но, вероятно, угроза полицейского преследования напугала Алексееву. И предваряя соседа, она бросилась сама вызывать правоохранителей (видимо, полагая, что делать тем всё равно нечего, так пусть хоть чем-то займутся). Прибывшему стражу порядка тут же была изложена душераздирающая история избиения владелицы загородного имения и её великовозрастного племянника — ныне главного свидетеля по уголовному делу (мы не шутим – именно так: уголовное дело, расследование, суд). В первом протоколе допроса потерпевшей записано, что Виктор Васкан «…неожиданно развернулся и с размаху ударил меня черенком вил в грудь <…> После удара такой силы я упала навзничь и ушиблась головой о землю». Любопытно в этой ситуации поведение племянника. Видя, что тёте угрожает смертельная опасность, он «подошёл и сказал, что так делать не надо». Рассудительно, что и говорить. Но дальше какая-то несообразица: «Он ударил меня кулаком по лицу, но я увернулся и удар пришёлся вскользь, не оставив последствий». Как показывает многовековой опыт, даже удар вскользь оставляет следы — в виде синяков хотя бы.

«Уже в присутствии участкового у меня стала болеть голова (о чем ему сообщила) и меня стало подташнивать, — продолжает потерпевшая Алексеева. — Ночью у меня началось головокружение». Почему же в она не вызвала «скорую»? А потому, что «время было позднее». Надо же! Обычно для того «скорую» и вызывают — поликлиники ночью закрыты. «Племянник отвёз меня в больницу утром 9.01.12, т.к. сесть за руль была не в состоянии. В Рощинской районной больнице пос. Первомайского в больницу утром 9.01.12 мне был поставлен диагноз: сотрясение головного мозга и поскольку я отказалась от предложенной госпитализации, врачом была назначена схема лечения и выписаны лекарства». Почему же отказалась? Сотрясение мозга — дело не шуточное. Оказывается, у мадам доцента в зимние каникулы был «очень плотный график работы». Хотя потом — в другом протоколе — выяснилось, что «не было мест». А племянник объяснил и вовсе просто: «Особенно страшного ничего не было». К врачам по месту жительства Алексеева тоже не обращалась, «так как в этом не было необходимости».

Итак, двое избитых. Правда, без каких-либо видимых последствий. И заявление в полицию об угрозе убийством. «Он кричал: «Убью, прибью, пришибу!»

Вилы в саду

Что же делают охранники правопорядка?

Проводят судебно-медицинскую экспертизу? Нет, потерпевшая от неё отказалась. И правоохрана удовлетворилась справкой из больницы о том, что Алексеева «обращалась в приёмное отделение 09.01.12г.» и ей поставили соответствующий диагноз. Никаких иных документов не прилагалось: карточка больной заведена не была, отметок о назначенном лечении не обнаружено. Судебно-медицинский эксперт подтвердить диагноз не смог.

Далее участковый уполномоченный Виктор Кукин осмотрел место «преступления» (так в протоколе — Ред.), изъял из хозяйственной пристройки на участке Васкана вилы и приобщил к делу в качестве вещественного доказательства. Изъяты они были, впрочем, не 11 января, как записано в протоколе, а 14-го и не в присутствии подозреваемого, а без него. Причём понятые, указанные в этом протоколе, в это время находились… на работе. Когда на суде этот факт был оглашён, загадочным образом появился второй протокол осмотра. В этом новом протоколе понятыми выступали личный друг дознавателя, и некая личность, не зарегистрированная ни в каких официальных государственных органах (документы имеются в распоряжении редакции). Тем не менее, и понятые, и вилы стали главными свидетельствами «васканского разбоя».

Год без права

Замечателен и сам ход рассмотрения дела в суде. Свидетели, потерпевшие и даже государственный обвинитель на заседания являлись по собственному усмотрению, когда захотят, не утруждая себя объяснениями причин отсутствия. В результате суд тянулся более года. Выявленное количество нарушений, допущенных во время следствия, зашкаливало так, что возмутило даже видавшего виды мирового судью судебного участка № 25 Выборгского района Ленинградской области Игоря Тряхова. Он вынес несколько частных постановлений, например, в отношении дознавателя Натальи Молотковой. Лейтенаннт полиции (успешно прошедшая знаменитую всероссийскую переаттестацию) не только перепутала листы уголовного дела, адреса потерпевших и свидетелей, но и умудрилась потерять часть документов.

Большинство ходатайств защиты вообще не было рассмотрено — вероятно, из-за того, что Тряхов торопился завершить дело до собственной переаттестации. Видимо, по этой же причине и приговор мировой судья вынес 17 января 2013 года в спешке. В нём он признал Виктора Васкана виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 119 УК РФ (Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью). И назначил наказание в виде ограничения свободы сроком на один год.

По виду наказание выглядит на редкость мягким. Особенно, если учесть, что обвинялся Васкан в преступлении, вообще говоря, нешуточном. Но Васкан не согласен с этим. По его мнению, для того, чтобы признать виновным, необходимо «доказать не только наличие самой угрозы, но и то, что она была намерено высказана с целью устрашения потерпевшего и в форме, дающей основания опасаться её воплощения». Он утверждает, что имела место лишь необходимая оборона. И поверить в это не сложно, если припомнить, что против него, кроме двух вооружённых лопатами людей, выступала ещё и пятипудовая зверюга. Васкан уверен, что приговор должен был быть оправдательным.

Эта уверенность и подвигла его обратиться с апелляцией в суд высшей инстанции. Возможно, там проявят больше внимания и к тому, что в деле нет никаких документов, подтверждающих сотрясение мозга у Алексеевой, и тот удивительный факт, что материалы дела несколько раз переписывались на протяжении следствия и даже судебного заседания. Возможно, другие судьи будут принимать решение без спешки и пристрастия, на основании имеющихся доказательств, вернее, на основании их полного отсутствия. А также руководствуясь законом и своей совестью.